— Да, и в безопасности может быть скучно. У тебя есть ограниченное количество времени, чтобы повеселиться.
— А когда он уедет? — спрашиваю я Хейзел.
— Ты позволишь ему уехать.
— Вот так просто?
Она пожимает плечами.
— Звучит довольно просто, правда?
— Шон поцеловал меня, и посмотри, что произошло. Оливер уехал в Вайоминг, я живу в доме Шона, потому что мы с мамой наконец-то поругались, и у меня нет никаких планов. Никаких. Что, черт возьми, мне делать, Хейзел?
— Ты выживешь, и я молюсь, чтобы у тебя было хоть немного приключений.
Звук удара мяча о металлическую биту заставляет нас обоих повернуть головы, когда Остин вырывается вперед. Мы поднимаемся на ноги, аплодируя и крича, когда он благополучно добирается до третьей линии, и команда выбегает на поле. Остин совершил победный бросок. Они обступили его, подпрыгивая, и я не могу не улыбнуться. Он такой хороший ребенок, такой веселый и счастливый, когда играет в бейсбол, что становится ясно, здесь его место. Когда празднование закончилось, мы с Хейзел направились туда, где стояли Джаспер, Шон и Остин.
— Посмотри на себя, мой милый и замечательный мальчик! — говорит Хейзел, взъерошивая его волосы.
— Мама!
— Что? Я не целовала тебя.
Остин застонал и наклонил голову.
— Ты меня смущаешь. Он смотрит на Шона, а я хихикаю.
— Значит, ты не хочешь, чтобы Шон видел, как мы целуемся и обнимаемся?
Его глаза расширяются от страха, и я прикусываю верхнюю губу, чтобы не захихикать.
— Когда-то, — вклинивается Шон, — ты будешь надеяться, что девушки обнимут и поцелуют тебя после того, как ты выиграешь игру.
— Не в ближайшее время, — предупреждает Хейзел.
— Точно. Не раньше, чем тебе исполнится тридцать.
Я не могу устоять перед желанием поддразнить его.
— А именно столько тебе исполнится через… двенадцать дней?
Шон бросает на меня взгляд, а потом пожимает плечами.
— А ты сразу за мной.
— Я отстаю от тебя на девять месяцев, тыковка.
Он смеется.
— Да, но это произойдет раньше, чем ты думаешь.
— Мне будет десять! — вклинился Остин. — А потом я перейду в старшую лигу.
— Знаешь, тебя, наверное, уже можно перевести в старшую лигу, — подбадривает Шон. — Я думаю, твой уровень мастерства намного выше, чем у всех ребят в команде сейчас, и, возможно, даже лучше, чем у некоторых на следующем уровне.
Остин выглядит так, будто может потерять сознание от похвалы.
— Правда?
— Правда.
Джаспер кладет руки на плечи Остина.
— Все это требует времени и терпения, Остин. Мы хотим, чтобы ты также наслаждался своим детством. Бейсбол — это здорово, но не многие попадают в высшую лигу, как Шон.
Шон улыбается и кивает.
— Он прав. Школа на первом месте, но, если ты будешь продолжать тренироваться и играть так же, как сейчас, я вижу, что ты будешь заниматься этим долгое время.
Интересно, замечает ли Шон, насколько Остин похож на него самого в юности? Он играл с шести лет. Весь год он либо играл, либо говорил о бейсболе. Он вступил во все лиги, в которые только мог, постоянно тренировался и заставил меня научиться подавать мяч, чтобы иметь возможность тренироваться, когда захочет, поскольку его мама отказалась купить ему площадку для бейсбола. Клянусь, он спал со своей перчаткой большую часть ночи, и я знаю, что Остин так и делает.
— Знаешь, пока я здесь, я собираюсь навестить друга, который живет недалеко, в эти выходные. Я был бы рад, если бы ты и несколько твоих друзей поехали со мной, — предлагает он.
— Ты хочешь, чтобы я и мои друзья потусовались с тобой? — спрашивает Остин с расширенными глазами.
У меня такое чувство, что этот друг — тоже кто-то из бейсболистов.
— Конечно, хочу. Возможно, мы даже немного поиграем в мяч.
Он смотрит на Джаспера и Хейзел, которые улыбаются и кивают.
— Мы не против.
— Может, твоя тетя Девни тоже сможет поехать? — добавляет Шон.
— О. Я не знаю…
Хейзел придвигается ближе.
— Это было бы здорово, Шон. Я знаю, что вы близки с Девни и все такое, и нам было бы гораздо спокойнее, если бы она поехала. Ты же не против, Дев?
Я собираюсь убить свою невестку. Ей все равно, поеду ли я, она просто хочет заставить меня проводить время с Шоном.
— Я собиралась поискать квартиру или что-то в этом роде.
— Почему? — спрашивает Шон. — Ты останешься со мной, зачем тебе уезжать?
— Потому что ты здесь еще на пять месяцев, и… ну, потому что…
Глаза Джаспера слегка сужаются.
— Ты живешь с ним в главном доме?
— Нет! Я останусь в его доме, пока не найду свое собственное жилье, но я ни с кем не живу, — с отчаянием говорю я.