Он прижимает свои губы к моим в самом сладком и нежном поцелуе, который я когда-либо получала.
— Прижмись ко мне, — поощряет Шон. — Мне нужно тебя обнять.
Мы снова устраиваемся, и я приятно прижимаюсь к нему, мы оба лежим лицом друг к другу.
— Это приятно.
— Это правильно.
Мои щеки болят от количества улыбок, которые я сегодня дарю. Я смотрю на часы и вижу, который час.
— Шон?
— Да?
— С днем рождения.
Он смотрит на меня с такой нежностью, что я готова расплакаться.
— Ты — лучший подарок, который я когда-либо получал.
Я смеюсь.
— Лучше, чем та бита, которую я тебе подарила?
Я несколько месяцев копила деньги, чтобы купить ему биту, которую он хотел. Она была алюминиевая, и на ней была какая-то особенная штука или что-то в этом роде. Он говорил о ней без умолку, но его отец ни за что не купил бы ее для него, поэтому это сделала я. Выражение его лица, когда он открыл ее, стоило каждой секунды, которую я потратила на дополнительную работу по дому.
— Ты определенно лучше, чем любая бита в мире.
— Хм, — говорю я и провожу пальцами по его груди. — Рада слышать, что бейсбольное снаряжение тебе нравится меньше чем я.
— Нет, но я уверен, что ты хотела бы увидеть мое снаряжение.
— Да?
Он ухмыляется и шевелит бровями.
— Определенно.
— Клянусь, ты можешь превратить любой разговор в пошлый.
— Это навык.
— Вы его хорошо отточили.
— Я бы хотел отточить кое-что другое.
Я закатываю глаза и легонько шлепаю его по груди.
— Нам нужно отдохнуть.
— Отдых — это не то, что я имел в виду.
Я вздыхаю, думая о том, как сильно я буду измотана завтра. В честь его дня рождения мы собираемся отпраздновать этот день с шиком. А под словом «шик» я подразумеваю, что научу его разбираться в коровах. Мы собираемся в пять утра и отправляемся перегонять скот на другое пастбище. Его помощники отлично справляются с управлением, но Шон должен знать достаточно, чтобы руководить ими.
— Да, но мы будем часами ехать верхом, перегоняя коров, и я должна быть уверена, что ты понимаешь, почему все это важно.
Он смеется.
— Мне все равно.
— И в этом вся проблема. Ты должен помочь своим братьям. Коннор отлично справился с ремонтом, ну, вроде как, и привел ферму в порядок, чтобы вы с Джейкобом могли ее продать, а Деклан финансировал большую часть…
— Я тоже!
Я вздыхаю.
— Я сказала «большую часть». Я хочу сказать, что у тебя есть задача с коровами, и у тебя чуть меньше четырех месяцев, чтобы решить ее.
Я не позволяю этой цифре закрепиться в моей голове. Я заставляю себя не зацикливаться на времени, которое у нас осталось, потому что он уже здесь.
— Отлично. Он притягивает меня к себе чуть сильнее.
— Мне нужно выпить воды. Ты голодна?
Мой желудок урчит, и я опускаю голову ему на грудь.
— Думаю, это ответ на этот вопрос.
Шон отползает, и я прижимаю к груди одеяло, наблюдая, как его идеальная задница без лишней скромности выплывает из комнаты.
— Принеси чипсы! — кричу я. — И печенье! Может, еще и торт, который мы привезли!
Моя голова снова падает на подушку, и я вздыхаю. Неужели все это реально? Должно быть, потому что у меня очень отчетливо болят нижние части тела, а кожа покрылась мурашками, какие бывают только после фантастического секса. И так оно и было. Я касаюсь губами губ, вспоминая слова, которые он говорил, и стараюсь их запомнить. Он говорил мне о моей красоте, о том, как он заботится обо мне, как хочет большего и нуждается во мне. Спустя еще несколько секунд я поворачиваюсь и вижу, что он стоит в дверном проеме, небрежно наклонившись, обнаженный до пояса, и просто наблюдает за мной.
— Что? — спрашиваю я, чувствуя себя неловко.
— Ты…
— Я?
Он кивает и подходит ко мне.
— Ты думала о нас, не так ли?
Жар, заливающий мои щеки, заставляет меня задуматься, не горит ли мое лицо.
— Почему ты об этом спрашиваешь?
— Потому что у тебя был такой нежный взгляд, и ты все время улыбалась, — Шон ставит тарелку на место, а затем забирается на кровать, стягивая с меня одеяло. — Ты думала о нас и о том, что у нас было, не так ли? — его глаза блуждают по моему телу, и я киваю.
— Думала.
— И ты была счастлива.
— Да.
Он наклоняется, его губы нависают над моими.
— Я тоже.
Я провожу пальцами по его густым каштановым волосам и заглядываю в его зеленые глаза.
— Хорошо.
— Ты все еще голодна?
— Не из-за еды.