— Я знаю, но я голосую за то, чтобы он вышел из машины.
— У тебя нет права голоса, — сообщаю я ей.
— А почему бы и нет?
Я улыбаюсь ей, паркуя машину.
— Потому что я бы никогда тебя не бросил. Я бы остался, если бы это означало, что для тебя найдется место.
— Ну вот, теперь ты испортил мне битву. Как я могу даже думать о том, чтобы бросить тебя, когда ты говоришь такие милые вещи?
Я подмигиваю и поворачиваюсь к Остину.
— И именно поэтому ты никогда меня не бросишь. Я очаровашка.
Они оба разражаются смехом. Девни закатывает глаза.
— Иди в дом, приятель. Увидимся рано утром в субботу.
— Люблю тебя, тетушка.
— Люблю тебя еще больше.
— Спасибо, Шон. Увидимся завтра на тренировке.
Я даю ему кулак.
— У тебя получится, чувак.
Он бросается к двери, где в дверях стоит Хейзел и ждет его. Мы машем ей, и Остин с энтузиазмом машет в ответ.
— Он действительно на тебя равняется, — говорит Девни, наблюдая, как Хейзел снимает с плеча сумку с обмундированием Остина.
— Остин — отличный парень с большими способностями. Если он будет стараться, то, говорю тебе, у него действительно есть потенциал.
Она откидывает голову назад, чтобы посмотреть на меня.
— Надеюсь, он найдет то, что сделает его счастливым. Если это будет бейсбол, то так тому и быть, но я надеюсь, что он найдет увлечение и в школе. Я беспокоюсь, что он будет одним из тех, кто едва справляется. Это уничтожит его.
Она говорит об Айзеке Уизерсе. Я играл с ним в колледже, и у него было все… талант, дисциплина и амбиции, но он так и не смог покинуть вторую лигу. Они почти ничего не зарабатывают, путешествуют, тренируются и никогда не видят свои семьи. Это сильно подкосило его, и год назад он покончил с жизнью. Девни пришла. Она была рядом, держала меня за руку, пока я боролся с потерей. Айзек только что женился, и у него на подходе был ребенок.
Я взял ее руку в свою.
— У него так много времени, чтобы разобраться во всем, и у него есть люди, которые любят его и направят.
— Я надеюсь на это.
— Даже если он не будет играть в мяч вечно, спорт — это огромная часть жизни детей, и он никогда не забудет, каково это — быть на поле. Но я бы никогда не стала его поощрять, если бы не думала, что у него ничего не получится, — она грустно улыбается. — Надеюсь, через несколько лет нам никогда не придется говорить об этом.
Через несколько лет. Эти слова крутятся у меня в голове, и я стараюсь не придавать им слишком большого значения. Мы дружим так долго, что это может означать что угодно, но я чертовски надеюсь, что это нечто большее. Я хочу, чтобы так было до конца наших дней. Я брошу все, если это будет означать, что я буду с ней. Больше всего я беспокоюсь о том, что она передумает в последнюю минуту. Она захочет остаться здесь, и поэтому я уже строю в голове альтернативные планы. Я еще не сказал ей об этом, но если это единственный вариант, то я уйду из бейсбола. У меня более чем достаточно денег, чтобы мы могли прожить остаток жизни без лишних забот. Да, будут огромные штрафы, которые мне придется выплачивать, и это будет не та жизнь, которую я обещал, но если Девни решит не ехать со мной, то у меня не останется другого выбора. Это не то, чего я хочу, и это будет самый глупый выбор, который я сделаю, но я не могу ее потерять.
Я целую верхнюю часть ее руки.
— Я тоже надеюсь.
— А теперь, — Девни протягивает слово, — о призе…
Глава двадцать четвертая
Девни
Никогда еще не было так хорошо.
— Шон, — стону я, когда его язык снова проводит по моему клитору.
Он делает это снова, и все вокруг становится напряженным и покалывающим. Я могла бы просыпаться так каждый день и никогда ни на что не жаловаться. Несколько часов назад мы занимались любовью. Она была нежной, сладкой и наполнила меня таким счастьем, что я готова была лопнуть. Мы заснули в объятиях друг друга, и то, что я приняла за эротический сон, оказалось тем, что Шон раздвинул мои ноги и довел меня до кульминации во сне. В комнате нет света, только лунный свет, проникающий через окно. Я не вижу его, но чувствую его повсюду.
— Пожалуйста, малыш, я больше не могу, — говорю я между тяжелыми вдохами.
— Посмотрим, так ли это.
Мои глаза закрываются, и я сосредотачиваюсь на огромном удовольствии. Шон поднимает меня выше, настолько, что я вижу пик, но потом останавливается, целуя внутреннюю сторону моего бедра. Я заставляю себя не жаловаться, ведь в прошлый раз он заставил меня ждать дольше. Я не хочу ждать. К счастью, он и не хочет. Он возвращается внутрь, облизывая сильнее, его язык делает круги, которые приводят в движение тело быстрее, чем раньше. Словно поезд, несущийся ко мне так быстро, что он не успеет остановиться, как переедет меня. Мое сердце бешено колотится, и каждый мускул в моем теле приходит в движение. Все вокруг становится неловким и судорожным, пока его палец не проникает глубоко внутрь меня, и я не распадаюсь на части. Я выкрикиваю его имя, отталкиваясь спиной от кровати, когда меня захлестывает самое сильное наслаждение, которое я когда-либо испытывала. А потом он оказывается надо мной, скользит в меня, толкаясь жестко и быстро. Мне это нравится. Мне нравится его власть, его сила и то, как яростно он отдается мне. Я принимаю его, желая, чтобы он отдал мне все, что есть.