— Можно взглянуть?
Он протягивает мне украшение, и я рассматриваю фотографию, на которой он, Джаспер, Хейзел и Девни в центре, а вокруг — скомканная зеленая бумага.
— Это похоже на ту фотографию, которая есть у меня, да?
— Как думаешь, я могу хранить эту, как ты?
Ее карие глаза расширились, а губы разошлись.
— Как та, что у Шона в качестве талисмана?
Он кивает.
Я достаю фотографию, которую я держу при себе. На ней изображены люди, которые имеют значение в моей жизни.
— Видишь, ты всегда со мной. Всегда.
Она откидывает волосы с лица, чтобы я не видел слез.
— Это так мило.
Остин издает рвотный звук.
— Это не мило, это просто на удачу.
— Ну, я думаю, и то, и другое, — говорит она, смеясь и возвращая свой взгляд к нам. — Хочешь, чтобы эта фотография стала твоей?
Остин делает паузу, смотрит на дерево, а затем качает головой.
— Нет, не эта.
— Почему нет? — спрашиваю я.
— Здесь не хватает людей.
Мы оба смотрим на него. Это люди, которые имеют значение.
— Кого ты хочешь видеть на ней? — спрашивает Дев.
— Шона.
В этот момент я понимаю, что Девни — не единственная, без кого я не хочу уезжать, я хочу их.
Вчера мы закончили с покупками в последнюю минуту, и я занялся планированием настоящего сюрприза для Девни. Сейчас же я хочу насладиться нашим первым Рождественским утром вместе. Я переворачиваюсь и обнимаю Девни, притягивая ее к себе. Часы показывают, что уже четыре утра. Мне нужно встать и убедиться, что под елкой лежат последние подарки и что елка все еще стоит после того, как я трудился всю ночь.
Вчера вечером я отнес ее в постель, после того как она заснула в кровати Остина, когда я его укладывал. Последние три ночи бедному ребенку снились самые страшные кошмары. Он плачет во сне, и Девни не может успокоиться, поскольку ситуация, похоже, становится все хуже. Однако это позволило мне работать, не опасаясь, что она заметит мое отсутствие. Она прижимается ко мне, трется попкой о мой член, и мне приходится бороться с желанием заняться с ней любовью. Я был терпелив, прислушивался к советам братьев и позволял ей самой вести меня за собой, но я скучаю по ней. Мне нужно снова быть рядом с ней, дать ей все причины, чтобы она хотела, чтобы мы не расставались, но я боюсь, что она будет продолжать ускользать.
— Шон, — ее голос сонный, но от его хрипоты я напрягаюсь.
— Счастливого Рождества.
— Счастливого Рождества, милая.
Она переворачивается так, что ее руки оказываются на моей груди, и наклоняется, чтобы поцеловать меня.
— Я люблю тебя.
Это единственная вещь, которая, как я знаю, не изменилась. С каждым днем она смотрит на меня с большей любовью. Я вижу, как ей тяжело. Может быть, правильнее всего было бы снять с себя дополнительный стресс, связанный с принятием решения, и отпустить ее, но я не могу. Я прожил жизнь без нее, и я не дам ей этого сделать. Долгие годы я соблюдал клятву быть одному, и теперь, когда я ее нарушил, нет никакой возможности вернуться назад. Она наполнила мой мир красками, которых я никогда раньше не видел, а приглушенные тона — это не то, чем я хочу быть окружен.
— Я люблю тебя, — говорю я ей.
— Займись со мной любовью, — умоляет Девни, ее руки движутся по моей груди. — Пожалуйста, ты мне нужен.
Я беру ее лицо в свои руки и нежно целую. Наши языки движутся вместе в идеальном ритме, сменяя друг друга. Мои руки скользят по ее гладкой коже, прослеживая каждый изгиб, запоминая его. Мне нравится, как она ощущается. То, как легко ее тело прилегает к моему. Я целую ее в шею, пока она приподнимает ее, чтобы дать мне лучший доступ. На вкус она как солнечный свет, а пахнет ванилью. Возвращаясь к ее губам, я ловлю стон, который вырывается, когда я глажу ее грудь.
— Ты сводишь меня с ума, — говорю я ей. — Я хочу тебя каждое мгновение каждого дня.
Ее пальцы скользят по моим волосам и сжимаются в кулаки, чтобы она могла отвести мое лицо назад и посмотреть на меня.
— Ты даже не представляешь, как сильно я тебя хочу.
— Покажи мне.
Девни отталкивает меня назад, и я легко подаюсь вперед, позволяя ей взять инициативу на себя. Ее ноги обхватывают меня, и ее тепло прижимается к моему члену. Ее губы приникают к моим, а ее руки двигаются по моей груди. Она медленно опускается вниз, целуя мое тело, снимая с меня боксеры, чтобы обхватить рукой мой член.
— Я люблю каждую частичку тебя, — ее голос гладкий, как шелк. — Мне нравится, что ты заставляешь меня чувствовать. Как ты смотришь на меня. С тобой все становится лучше.