— В любом случае, у вас будет много поводов для радости, когда Шон приедет и начнет работать с вашей командой.
Улыбаясь, Остин опускает глаза.
— Это будет лучше всего. Я так рад, что ты его знаешь!
— Я тоже.
Есть много причин, по которым я рада, что знаю Шона Эрроувуда, и не только потому, что он заставляет Остина так улыбаться. Годы дружбы и доверия, а теперь, кто знает, что. Осталось три дня до того, как мне придется это выяснить.
Мы с Остином поворачиваемся, чтобы войти внутрь, как раз в тот момент, когда Хейзел открывает дверь.
— Привет, это ты.
— Привет, извини, что зашла.
Она закатывает глаза.
— Как будто тебе когда-нибудь будут не рады? Однако… Я пришла сюда, потому что у входной двери появилось кое-что, что, я думаю, тебе может пригодиться.
— Мне?
Она кивает.
— Да.
— Здесь?
Я никогда не посылаю ничего домой к брату.
— Да, думаю, это сюрприз.
В этот момент из дома выходит высокая фигура, и мои три дня превращаются в ноль.
Глава четвертая
Шон
Не уверен, что это была моя лучшая идея, но теперь уже слишком поздно отступать. Когда я добрался до дома Девни, ее родители сказали, что она уехала кататься и, возможно, приехала сюда, и сейчас я не мог оторваться от нее ни на минуту. При взгляде на нее у меня в голове снова все перевернулось. Несколько дней я гадал, думал о ней, жалел, что не могу быть здесь, чтобы попытаться понять, что делать. Поцелуй с Девни был таким, к которому я не мог подготовиться. Годами я слушал, как люди говорили, что мы больше, чем друзья, и думал, что все это смешно, а потом понял, что это полная чушь. Однако у нее есть Оливер. Хороший парень. Тот, кто рядом с ней, кто заботится о ней, когда я… ну, я не могу. И все же я хочу ее видеть. Я получу ее любым способом. Вот она стоит, темно-каштановые волосы заплетены в косу, а самые красивые карие глаза, которые я когда-либо видел, смотрят на меня. Ее губы приоткрываются, и я вижу, как тяжело вздымается и опускается ее грудь.
— Ты рано, — говорит Девни, наблюдая за тем, как я смотрю на нее.
— Да.
— Шон! — нарушает момент Остин, направляясь ко мне.
— Привет, чувак. Мы, как обычно, бьемся кулаками, и он чуть ли не подпрыгивает.
— Это так круто. Так круто. Не могу поверить, что ты здесь. Мама! Мама! Ты видишь, кто здесь?
Хейзел смеется и трогает меня за плечо.
— Я вижу его. Он настоящий. Кто бы мог подумать?
Дети — лучшая часть моей работы. Я всегда стараюсь раздавать мячи и автографы и быть для них примером для подражания. Пусть в моей жизни не было отца, но у меня были великие тренеры. Люди, которые научили меня взрослеть и находить силы для смирения в мире, который предлагает так мало. Я обычный парень, который просто играет в бейсбол. Для этих детей я — герой. Тот, кем они стремятся стать, и я никогда не принимаю это как должное.
Девни направляется к нам, и я вдруг не знаю, что делать. Обнять ли ее? Признаться ли мне, что я хочу ее, и попросить, чтобы она избавилась от идиота, с которым она сейчас? Нет, это было бы несправедливо и эгоистично. Мне нужно сделать то, что я всегда делал. Я притягиваю ее к себе и целую в макушку.
— Рада тебя видеть, — говорит она, прижимаясь головой к моей груди.
— Я тоже.
— Ты такая маленькая, тетя Девни, — комментирует Остин.
— Она такая, да?
— Я не маленькая.
Слишком быстро она вырывается из моих рук и стоит, глядя на Остина, пытаясь казаться сердитой.
Остин наклоняет голову, и я подражаю ему.
— Думаю, да.
Он кивает.
— Я согласен.
— Отлично, теперь вы двое на меня ополчились?
— Мы говорим правду, Креветочка, — говорю я, зная, что она разозлится.
— Я убью тебя! — кричит она и бросается ко мне.
Я бросаюсь влево, а она — вправо. Остин смеется и преследует нас, а я бегаю кругами, делая зигзаги, чтобы оторваться от них. У нее нет ни единого шанса поймать меня. После еще нескольких кругов я останавливаюсь и иду прямо на нее.
— Шон, — предупреждает она.
— Ты должна бежать, Дев.
— Не делай этого.
Если я ее поймаю, то игра начнется. Она смеется и убегает, поднимая Остина на руки и прижимая его к своему бедру, пока он визжит.
— Я все ближе.
Она прекращает бег и падает на землю. Не задумываясь, я накрываю ее своим телом, и мы валимся в траву. Остин отходит в сторону и запрыгивает мне на спину, когда я начинаю щекотать Девни.
— Сдавайся! — говорю я насмешливым тоном.