свое. Пусть один из его братьев поднимет фамильный крест Кейнов, который с самого
рождения был прикован к его лодыжке.
Как только он достиг совершеннолетия, он уезжал куда угодно, только не в
Вегас, и я ехала с ним. Туда, где не было никого из наших семей, где нам не нужно
было бы прятаться и скрывать наши отношения. Кейны и Воны были слишком
замешаны в незаконных предприятиях, чтобы благословить наш союз, поэтому мы
оставались за кулисами и ждали этого дня.
Меня это устраивало, потому что я знала, что он любит меня. Глубоко. Я знала
это до мозга костей. Знала это каждый раз, когда он прикасался ко мне, каждый раз, когда мы целовались, каждый раз, когда мы поклонялись телам друг друга в
украденные моменты, но в основном каждый раз, когда он смотрел мне в глаза. То, как
он смотрел на меня — от этого перехватывало дыхание. Я знала. У меня не было
никаких сомнений в том, что наше будущее — вместе.
До его двадцать первого дня рождения, в номере отеля, который он снял для
нас, когда он закрыл эту тему и сказал мне, что больше не любит меня. Наверное, никогда и не любил. А потом, чтобы заколотить гроб, когда я в слезах назвала его
лжецом и не хотела уходить, он спустился в бар, подцепил женщину, привел ее в
номер и стал трахать у меня на глазах, пока я не выбежала из комнаты.
Мне было девятнадцать лет, я была сломлена и просто бежала. Я была рядом, но
меня не было. Я была доступна для своей семьи, но неуловима. Я сбежала от всего, что
было здесь, но только в моих мыслях, а потом наступил вечер моего дня рождения.
Моего тридцатилетия. Когда мы втроем отправились праздновать, казалось, что это
полный круг жизни. Как далеко мы продвинулись, три поколения крутых женщин. У
меня была потрясающая новая работа, я была счастлива, и в кои-то веки и бабушка, и
мама были рады за меня.
Мы так и не увидели микроавтобус, который проехал на запрещающий сигнал
светофора, на полной скорости врезался в водительскую сторону, чуть не разрезав
бабушкину машину на две части. Мама погибла мгновенно. Дав бабушке лишнее
мучительное мгновение, чтобы заглянуть мне в глаза и сказать свои последние слова, когда я кричала, плакала и умоляла ее не бросать меня.
Теперь дело за тобой, Чарли. Твоя очередь.
Это было признано простым дорожно-транспортным происшествием.
Неисправность педали тормоза. Случайное непредумышленное убийство. Как будто
слово «случайность» делало это нормальным. Как будто мир не изменился навсегда.
Так и было. Для меня — да. Для «Камео» — да. А теперь…
Теперь «Камео» снова потрясен, и на этот раз ничего случайного в этом не
было. На этот раз кто-то решил причинить боль, изувечить, сделать гребаное заявление
и жестоко уничтожить милую женщину, которая не сделала ничего, чтобы заслужить
это. На этот раз мне предстояло позвонить людям, которые не заслуживали ее ни в
жизни, ни в смерти, но я все равно должна была это сделать. Я настаивала. Я была ей
обязана. На этот раз я не могла свернуться в клубок и просто болеть, чувствовать, плакать и бушевать, пока ничего не останется. На этот раз я должна была отключиться, заняться делами и быть роботом до тех пор, пока Гидеон не разрешит мне не быть им.
Черт.
Я закрыла глаза.
Когда-то давно я бы плюнула ему в лицо и не позволила больше прикасаться к
себе. Но сейчас было уже не до этого.
Мой взгляд упал на другую сторону дивана, где пиджак Гидеона лежала рядом с
фотографией Джейд, Эми и меня в рамке. Мы были молодыми, лет двадцати, улыбались
на
вечеринке
какому-то
пройдохе,
которого
мы
уговорили
сфотографироваться с нами. Эми безумно улыбалась, Джейд смеялась.
Мои глаза наполнились, когда я впитала смех Джейд. Ее легкую манеру. Она
была жесткой и милой одновременно. Она была очень замкнутой, несмотря на свою
работу — или отчасти из-за нее — ей требовалось многое, чтобы подпустить к себе
людей, довериться им. Но как только она это делала, это оставалось на всю жизнь.
А быть выставленной на всеобщее обозрение в таком виде — это было самым
отвратительным оскорблением для той личности, которой она была. Я взглянула на
пиджак Гидеона, потом снова на нее, смахнула горячие слезы.
— Я не могу доверять ему, Джейд, это точно, но он мне нужен, — сказала я, и
мой голос сорвался. — Не он, а его помощь. Мне нужны его связи, чтобы найти того, кто сделал это с тобой. — Я наклонилась и сняла его пиджак, и запах — о, Боже, лесной, земляной аромат, смешанный с тем, что было присуще Гидеону, — ворвался в
мои чувства, и я поднесла ее к лицу, глубоко вдыхая. Мой взгляд вернулся к ней. — Я
не просто так это сделала, — сказала я, усмехаясь сквозь слезы. — Ты бы надрала мне
задницу за это. Я не та женщина, которая… ох, черт, кого я обманываю? — Мой живот
сжался, когда осознание и утрата обрушились на меня гигантской волной боли. Я
зарылась лицом в ткань и свернулась вокруг нее, уткнувшись в подушку. — Боже, Джейд, я скучаю по тебе, — задыхалась я.
***
Откуда-то донесся звон колокольчика, повторяющийся эхом. И снова.
Подпрыгивая в моей голове, вытягивая меня откуда-то из глубины и тепла, вторгаясь в
сладкую…
Он прозвенел снова, и я с трудом открыла глаза. Почему мои глаза похожи на
шары для боулинга? Я фокусировала взгляд на комнате, и на пиджаке дорогого
мужского костюма, скомканный в моих руках.
Что-то не так.
И тут же все вернулось обратно, когда раздался звонок в дверь, вернув меня в
настоящее. Я подтянула колени к груди и усилием воли заставила себя не думать об
этом, но ответственный взрослый человек во мне продолжал толкаться.
Черт побери. Единственные люди, которые когда-либо приходили ко мне, теперь либо мертвы, либо знают, что нужно сначала написать или позвонить. И тут в
мой уставший мозг постучался еще один интересный кусочек. Гидеон приехал сюда
прямо на машине. Я никогда не говорила ему, где живу. Хм. И уж точно я не говорила
ему, в какой квартире.
Подумав, что это может быть он, вернувшийся, чтобы забрать свой пиджак
или… да, именно так, я расчесала пальцами свои все еще влажные, с одной стороны, волосы, поморщилась и быстро закрепила их заколкой с запястья. В леггинсах и
футболке с завышенной талией я направилась к двери. Ему придется с этим смириться.
Выглянув в глазок, остановилась и глубоко вздохнула, открывая дверь.
— Детектив Бруссард?
Добрые глаза поднялись от чего-то в его руке.
— Мисс Вон? — он сказал. — Не могли бы вы ответить еще на несколько
вопросов? Я не задержу вас на долго, обещаю.
Я нахмурилась и отступила назад, открыв дверь пошире.
— Простите, — продолжал он, извиняюще улыбаясь мне. — Я вас разбудил?
— Очевидно, — ответила я, туман все еще держал меня в своих тисках. — Я
даже не знаю, что…
— Сейчас полдень, — сказал он. — Просто у меня есть некоторые пробелы, которые я хотел заполнить, и я увидел, что клуб закрыт.
— Да, — сказала я, потирая глаза. — Моей машины здесь нет. Как вы узнали, что я буду дома?
Он пожал плечами.
— Предчувствие. — Я подняла бровь, и он кивнул. — Ладно, я попросил кое-кого проследить за тем, чтобы вы нормально добрались до дома, и они сообщили, что
вас отвез мистер Кейн.
Кто-то следил за мной, но я искренне сомневалась, что это было сделано для
моей безопасности.
— Ага. — Сказала я. — Ну что ж, заходите, думаю. Чем быстрее вы заполните
свои пробелы, тем быстрее мы найдем этого психопата.
Он вошел, небрежно окинув взглядом комнату, но у меня возникло ощущение, что он мог бы прямо сейчас пройти тест по содержимому моей гостиной и, вероятно, успешно его пройти, вплоть до случайной ручки на торцевом столике и потрепанного
экземпляра книги « Если наступит завтра» на моей книжной полке.
— Я не буду вас задерживать, — сказал он. — Знаю, что сегодня тяжелый день.
Не могли бы вы рассказать мне поподробнее, откуда вы знали жертву? Вне работы, я
имею в виду.
Жертва.