другой конец темного ресторана.
Я проследил за направлением его пальца в сторону укромной кабинки, которую, как я уже знал, часто посещала Чарли. За углом от бара, вдали от глаз посетителей, я
знал, что она любит прятаться там и иногда сбегать. В темноте, когда свет в заведении
приглушали для развлечения и единственным освещением были свечи на столах, она
могла исчезнуть.
Она не знала, что мне это известно.
Она вообще многого не знала.
Я подошел и скользнул в кабинку рядом с ней, прежде чем она успела
запротестовать, позволив ее сладкому аромату заполнить меня и стереть остатки моего
дерьмового дня.
Мы не разговаривали, наблюдая за тем, как новая певица напевает мелодию, но
мне нужно было что-то сказать. Не все, но…
— Мне жаль, Чарли, — сказал я низким голосом.
Тишина, исходящая от нее, была громче музыки, и это тянуло меня. Я
повернулся в ее сторону, и мне пришлось сдержать проклятие. Эти глаза, блестящие в
темноте, смотрели на меня так, как раньше. Хотела большего, чем я мог дать.
— Это все, что я могу тебе дать, — сказал я, и слова прозвучали так, будто их
проталкивали сквозь гравий.
Самые долгие пять секунд в моей гребаной жизни прошли прежде, чем она
успела моргнуть, а затем ее рука легла на мое бедро.
Достаточно сказано.
Пока достаточно.
Я положил руку на верхнюю часть сиденья позади нее, кончиками пальцев
рисуя круги на ее голом плече.
— Как тебе открытие? — спросил я через несколько минут.
— Прилично.
— Так почему такое вытянутое лицо?
— Не знаю, — призналась она, снова поймав мой взгляд в темноте. — Это
должна быть хорошая ночь, но я так думаю…
Я украл слова из ее рта поцелуем понимания, потому что понял, я понял это. Я
попробовал ее на вкус и попытался сказать ей прикосновением своих губ, что даже
если не могу быть ее белым рыцарем, я хочу им быть, и я запятнаю свою душу кровью
тысячи Петровых, чтобы защитить ее, если это потребуется.
Она погрузилась в это, ее пальцы перебирали мои волосы, когда она открылась
мне, как будто ей это было нужно. Нуждалась во мне.
Музыка и голос Брейди обволакивали нас, когда я углубил поцелуй, и Чарли
скользнула ко мне на колени, повернулась лицом ко мне и облокотилась на мои бедра.
— Гидеон, — прошептала она мне в губы.
— Я знаю, детка, — прошептал я в ответ, обхватив грудь и ущипнув ее за сосок.
— Я знаю.
Она хныкнула и снова погрузилась в мой рот, наши языки зашевелились и
заплясали в неистовом танце, а ее бедра начали извиваться в эротическом ритме, который соответствовал музыке.
Ее руки шарили по пуговицам на моей рубашке.
— Пожалуйста, — прошептала она. — Пожалуйста, мне это нужно. Ты мне
нужен.
— Здесь?
— Здесь темно. Никто не смотрит. — Когда я заколебался, она снова
поцеловала меня. — Я рискну.
Что ж. В таком случае. Я задрал ее платье с бретельками повыше на бедрах, обнаружив, что она без трусиков, мокрая и возбужденная.
— Святой Христос, — простонал я.
Я глубоко ввел два пальца, заставив ее задыхаться и двигать бедрами. Я
медленно вытащил их и поднес к губам, чтобы долго и тщательно пробовать на вкус.
Небесная.
— Пожалуйста, — повторила она, потянувшись вниз между нами, чтобы
погладить мой твердый член, и поцеловала меня, пробуя себя на моих губах.
Позади нас песня замедлилась до чего-то знакомого — Боже, ни за что. Ее тело
замерло, и она откинулась назад, когда дымные ноты сексуально зазвучали в песне, под которую я всегда видел ее лицо. Песня, которая играла во время нашей первой
встречи. Ее глаза встретились с моими, когда Unchained Melody мгновенно перенесла
нас в прошлое.
Я провел костяшкой пальца по ее щеке.
— Шарлотта.
Она моргнула, как будто не зная, что делать с этим моментом.
Я принял решение за нее.
Медленно, пока песня двигалась вокруг нас, над нами, сквозь нас, я расстегнул
ремень, спустил молнию и освободил свой ноющий член.
Ее глаза скользнули вниз, чтобы принять меня, а язык высунулся, чтобы
смочить нижнюю губу. Боже, эта женщина.
Я подвинулся в кабинке, освободив нам как можно больше места и выровняв
наши тела.
— Оседлай меня, детка, — прошептал я в ее пухлые губы. — Возьми то, что
тебе нужно. Возьми то, что нужно нам обоим.
Припев пел нам о любви и неутолимой страсти, о жажде прикосновений
любовника, пока она насаживалась на мой член, а затем опустилась на мою грудь, упершись ртом в мое плечо. Она выдохнула горячий воздух, мы оба задохнулись, и она
начала скакать, доя мое тело за все, чего оно стоило.
Я сжал ее бедра руками, чтобы направлять ее, и опускал ее вниз, в то время как
сам поднимался вверх, входя так глубоко, как только мог.
Наши рты нашли друг друга и слились, когда мы нашли быстрый и яростный
ритм, слегка небрежный, но свой собственный.
— Гидеон… Гидеон… — Она выдыхала мое имя между поцелуями, покачивая
бедрами, стремясь к освобождению и используя мое тело как лисица, которой она
была.
— Я знаю, детка, — прохрипел я, зажав ей рот рукой, чтобы перекрыть крики.
— Кончи для меня. Кончай сейчас. — Я вцепился в волосы и дернул назад, чтобы
укусить и засосать ее горло. Она забилась в оргазме, настолько сильном, что я испытал
свой собственный, посылая белое пламя по моему телу и за веки.
Я опустился обратно в кабинку, а она рухнула на меня, ее дыхание обжигало
мою грудь.
— Черт.
Она слабо засмеялась.
— Да, черт.
Последние ноты стихли, и момент, в котором мы потеряли себя, исчез. Чарли
подняла лицо к моему, и в нем быстро промелькнуло что-то. Может быть, грусть, прежде чем она вырвалась из моих объятий и встала на ноги, а я влез обратно в брюки.
— Вот ты где! — Джонатан, чудо-мальчик, подбежал к столу, запыхавшись и
широко раскрыв глаза. — Я тебя повсюду искал!
Черт, как вовремя.
Чарли тут же перешла в режим деловой женщины: позвоночник прямой, глаза
ясные, все следы мягкости, которую я только что видел в ней, исчезли.
— В чем дело? Что случилось?
— Дело в Сторми. — Он опустился в кабинку напротив нас, его глаза метнулись
ко мне, потом обратно к ней. — Она так и не пришла на танцы.
— Что? — пискнула Чарли.
Он покачал головой, нахмурив брови.
— Я пробовал звонить ей на мобильный и на домашний. Ничего.
— И ты только сейчас мне об этом говоришь? — Ее тон был обвинительным.
— Ну, тебя не было в офисе, и ты не сказала мне, куда ушла, — сказал он. — А
когда ты не ответила на звонок, я начал волноваться.
Я уже достал телефон и отправлял смс своим людям, чтобы они начали поиски
Сторми. Поприветствовал Джей Ди, который в мгновение ока оказался за столом, заставив меня задуматься, видел ли он предыдущие пять минут. Неважно. Он никогда
бы об этом не сказал.
— Ты видел Сторми? Танцовщицу? — спросил я.
Он покачал головой.
— Она не пришла сегодня на свой сет, — объяснил я, заставив его озабоченно
наморщить лоб. Я повернулся к Джонатану. — Ты знаешь, где она живет?
— Конечно, знаю. — Казалось, он обиделся на мой вопрос.
— Ты посылал кого-нибудь проверить ее?
— Ну… нет, пока нет.
Чарли разочарованно вздохнула.
— Господи.
Я снова повернулся к Джей Ди.
— Иди. Проверь ее там, а потом везде, где только сможешь. Доложи, как можно
скорее.
Он кивнул и ушел.
Джонатан поднял бровь, но я проигнорировал его и обратился к Чарли. — Ты со
мной, пока мы ее не найдем.
— Я… — начала она, но остановилась, когда мой взгляд уничтожил ее доводы.
— Ладно. Ладно. — Она снова повернулась лицом к Джонатану. — Ты можешь
попросить Пейсли или Сашу потанцевать вместо нее, пока мы не разберемся с этим?
Он снова посмотрел на меня, но я не вздрогнул.
— Ты слышал эту женщину, — проворчал я.
— Конечно. — Он встал и направился к выходу из ресторана, словно ему было
наплевать на все на свете, с фальшивой улыбкой на лице.
Чарли оглянулась на меня, мужественно пытаясь выглядеть невозмутимой, но я
ни на секунду не поверил.