Обида. Гнев.
Да, это было так. Сырая, блядь, ярость.
Лучше.
Я обратился к мистеру Ебаному Кейну и поднял бровь.
— Кажется, я сказал, кончить. — Я поднял один палец, все еще мокрый от ее
соков, и обсосал его. — Спать. — Второй палец. — Говорить. — Третий. Пристально
глядя на нее, я давал ей понять, что все карты в моих руках, но создавал у нее
иллюзию, что выбор за ней. — Разве нет, мисс Вон?
— Но…
— Никаких «но». — Мне нравилось, что она все еще стояла лицом ко мне, ее
жесткий взгляд был прикован к моему через отражение в стекле. — Вы никому не
нужны здесь, если вы истощены. Это моя работа — заботиться о тебе и об этом месте, и я, блядь, буду ее выполнять, в том числе и заставлять тебя отдыхать.
Вызывающе подняв подбородок, она начала разворачиваться.
— Не двигайся.
Я наблюдал, как разгорается ее внутренняя борьба, как ее потребность в таком
же контроле борется с желанием.
Мое победило.
— Хорошо. — Ее голос был тихим.
— Хорошо?
— Я сказала «хорошо», не так ли?
— Да, сказала. — Я позволил своим глазам блуждать по ее извилистой спине.
Впадина ее тонкой талии, широкой попки. Эти идеально полные бедра. Икры, выставленные напоказ ее каблуками. Я снял пиджак и галстук и начал расстегивать
верхнюю пуговицу рубашки. — Снимай все, кроме каблуков.
Ее глаза сверкнули на меня.
— Почему?
— Я же сказал, почему.
— Ты серьезно? После всего этого времени я не думаю, что мы…
— Чарли. — Она захлопнула рот и уставилась на меня, ее взгляд упал на мои
руки, когда я расстегнул вторую пуговицу на рубашке, давая себе возможность
дышать. — Хватит думать, снимай свою чертову юбку. Сейчас же.
Прошло два дрожащих вдоха, прежде чем она заговорила.
— Сними ее сам.
— Господи! — С рычанием я дернул ее за юбку так же, как и за блузку, сорвал
ее с бедер, прихватив с собой трусики, и она стояла передо мной в одних чулках до
бедер и на каблуках. Неплохо.
Я снова прижался к ней, обхватил ее живот одной рукой, приник губами к ее
уху.
— Скажи мне, чего ты хочешь. — Какая-то садистская часть меня хотела, чтобы
она призналась, что хочет меня. Что она чувствует хотя бы часть той потребности, которая поглощала меня заживо.
— Чтобы мне было больно, — шипела она. — Чтобы я кричала.
С этим я тоже могу работать.
— Я могу дать тебе половину этого, — прорычал я. — Ты готова?
Прежде чем она успела ответить, я развернулся перед ней и опустился на
колени в знак поклонения.
Она задыхалась, когда я раздвинул ее ноги, схватил ее за бедра и вошел в нее, пробуя ее на вкус, облизывая ее вдоль и поперек, вбирая в себя ее сладкую влагу, как
мед. Боже, как же мне этого не хватало. Я обвел кончиком языка ее клитор, нежно
пососал, снова обвел, снова и снова, пока она не застонала и не опустилась на колени.
Ее пальцы запутались в моих волосах, она прижимала меня к себе, безмолвно
побуждая сосать сильнее и быстрее.
Одной рукой я сжимал и держал ее за попку, а другой скользил вверх и находил
грудь, крутил и вертел сосок.
Ее стоны наполняли воздух.
Ее вкус заполнил мой рот.
В этот момент меня снова охватило ощущение дежавю, и я почувствовал себя в
опасной близости от эмоций, хотя и захлопнул эту мысль за стеной похоти.
Ее бедра бешено двигались, она бесстыдно трахала мое лицо, с ее губ срывались
бессловесные мольбы. Ей нужно было кончить. Сейчас. Ей нужен был я. Только я.
И я должен был дать ей это.
Я отстранился и поцеловал ее внутреннюю сторону бедра.
— Открой глаза, Чарли, — пробормотал я, касаясь ее плоти.
Ее затуманенный взгляд распахнулся и встретился с моим.
— Руки на стекло, — тихо приказал я.
Она колебалась лишь мгновение, прежде чем сделать то, что ей было велено.
Я поцеловал ее второе бедро.
— Хорошо. Теперь все уродство, которое было снаружи, не попадет в эту
комнату. Теперь не своди с меня глаз. Только на меня, когда будешь кончать.
Понятно?
Она кивнула, мягкие пряди волос, ниспадающие из ее причудливой прически, делали ее такой уязвимой и сексуальной.
— Только ты.
Я не сводил с нее взгляда и снова медленно лизал ее. Так медленно. Я видел, что она хочет закрыть глаза, но она сопротивлялась, и я вознаградил ее долгим, нежным посасыванием клитора.
— Боже… — простонала она.
— Просто мистер Кейн — этого достаточно. — Я улыбнулся ее горячей плоти, но продолжал наступление.
Она не выглядела забавной, ее бедра двигались в ритм моим движениям, наши
глаза не отрывались друг от друга, пока я трахал ее ртом.
Я погладил пальцами ее грудь, и она вскрикнула.
— Гидеон, я… — хрипло дышала она, ее прекрасный рот остановился в
беззвучном вздохе, глаза ее остекленели, пальцы вцепились в мои волосы, и слова
покинули ее.
— Кричи, — приказал я, вгоняя два пальца в ее мокрую киску так далеко и так
сильно, как только мог, и, выстреливая в нее, как ракета.
Все ее тело натянулось, как тетива лука, а затем начало сотрясаться от самого
прекрасного оргазма, который я когда-либо видел в своей жизни, и она выкрикнула
мое имя.
Мое имя.
Ее руки скользили по стеклу, оставляя полосы, и она шаталась на ногах.
Я развернулся, чтобы встать, и легко поймал ее. Голубые глаза поднялись на меня, и
мягкая, незащищенная улыбка заиграла на ее припухших розовых губах.
— У тебя всегда это хорошо получалось.
Я поборол свою ответную улыбку.
— У меня никогда не было никаких жалоб.
Она улыбнулась.
— Много практики, да, мистер Кейн? — Она вырвалась из моих объятий, ледяная Чарли вернулась и вошла в полную силу. — Неважно. Уверена, учитывая вашу
профессию. — Последнее слово она метнула в меня, как ядовитый дротик.
Я прислонился к окну, скрестив руки, и смотрел, как она подбирает рваные
остатки своей одежды и пытается их спасти, дергая за разорванную блузку и хмурясь
на юбку.
— Что это, блядь, значит? — спросил я с искренним любопытством.
Она потянула юбку вверх и на бедра, но я уже практически все испортил. Она
бросила на меня мрачный взгляд.
— Ой, да ладно. Ты и твои… — Она покрутила в воздухе изящными ногтями с
красными кончиками, подыскивая нужные слова. — Твои мужчины защищают мой
клуб. — Ее бровь приподнялась, как будто остальная часть головоломки была
очевидна. Когда я не клюнул на приманку, она вздохнула. — Мой клуб для
джентльменов. Полный самых красивых женщин Вегаса. Без сомнения, за эти годы вы
попробовали свою долю. Не говоря уже о том, что вы, по сути, профессиональный
преступник. — Она потянулась за своей сумочкой. — Уверена, что многие из них
находят это до смешного сексуальным.
Я не потрудился исправить ее предположение, лишь прищурив бровь.
— А ты?
Она разразилась слишком громким смехом.
— Я? Нет. Не льсти себе. Ты забываешь, что я знала тебя до того, как ты стал
мистером Плохишом, главой мафиозной семьи Кейн. — Ее глаза сузились. — Я знала
тебя, когда ты был очень милым.
— Милым?
— Да. Милым. Добрым. Моим… — Она покачала головой. — Неважно. — Она
повернулась к двери. — Я иду домой.
Я схватил ее за руку.
— Что?
Она опустила голову.
— Это не имеет значения. Ты мне больше не нужен. — Она подняла глаза, и
боль в них была достаточной, чтобы выпотрошить меня.
— Правда?
Я отпустил ее руку, как будто она горела.
— Я так и думала. — Она направилась к двери. — Спокойной ночи, мистер
Кейн.
О, черт возьми, нет. Я схватил со стула пиджак и галстук и бросился за ней, накинув пиджак ей на плечи, когда она переступила порог. Она замедлила шаг, но не
обратила на меня внимания, когда она закрыла дверь, и мы направились к лифтам для
персонала в сторону гаража. Я чувствовал бдительное присутствие Джей Ди, но он
держался на расстоянии, как и было велено, и уже прислал сообщение, чтобы он
убедился в безопасности ее дома.
Чарли топала как можно дальше от меня, но я легко поспевал за ней.