— Заходи! — кричит Джозеф-старший. — Это, наверное, Кат-тер. Он звонил, что зайдет за дровами. Хотя спина у него покрепче моей.
Сетчатая дверь скрипит, вслед за чем слышны тяжелые шаги по коридору. В кухню входит мужчина. Но не их сосед Каттер.
Парень, похожий на бродягу-хиппи с всклокоченными волосами. Проколотые уши без серег. На одном плече висит грязная холщовая сумка с ручкой-кольцом. Три пластыря, то ли косметических, то ли медицинских, добавляют лоскутков к образу хиппи. Джоди знает, что этому мужчине двадцать семь лет, хотя «гусиные лапки» возле глаз создают впечатление, что ему далеко за тридцать.
Марти.
Улыбка от уха до уха подчеркивает его острый подбородок и не сходит с лица, словно Марти позирует для семейной фотографии. Ошеломленный Джоди бросает взгляд на Джозефа-старшего. Отец застыл, будто его руки погружены в цемент, а не в сырую курятину.
Джоди нарушает тишину.
— Марти… как…
Он кладет нож. Марти скидывает свой здоровенный вещмешок на деревянный пол. Братья обнимаются.
Объятие помогает Джоди подобрать слова.
— Что ты тут делаешь?
— Вот, захотелось навестить.
Джозеф-старший моет руки с мылом, вытирает их и протягивает правую. Марти усмехается такой официальности отца, но пожимает руку Джозефу-старшему.
— Рад тебя видеть, Марти. Ты выглядишь… старше.
— Ну, я и стал старше. А вы двое выглядите моложе.
Марти говорит это с заразительной улыбкой. Это напоминает Джоди о детстве. Ему четырнадцать, Марти семь. Во что бы они ни играли — в пинг-понг, футбол, или баскетбол, или в видеоигру «Золотой глаз 007», — кто бы ни побеждал или проигрывал, позволял Джоди ему победить или нет, Марти вечно был с хитрой усмешкой.
— Ты приехал из Лос-Анджелеса? — спрашивает Джоди.
— Ага.
Джоди наклоняется влево, чтобы глянуть на подъездную дорожку. Темно-бордовая «Тойота-Камри» стоит рядом с его серым грузовиком «Форд».
— Самолетом?
— Нет. Друг подвез.
Рори забегает через собачью дверцу и бросается прямиком к Марти.
Марти наклоняется и гладит собаку.
— Погодите, это ведь не Сейдж?
— Сейдж несколько лет назад умер, — говорит Джоди. — Рори у нас уже три года.
— Той же породы?
— Ага. Тоже дворняга, — говорит Джоди.
Марти смеется, почесывая Рори за ушами.
— Я мог бы прислать тебе денег. Ты за этим здесь?
Марти смотрит на отца — глаза у того широко раскрыты, внимательные.
— Что? Нет. Какие деньги?
Рори чувствует напряжение — убегает в кабинет и запрыгивает там на диван.
Джозеф-старший возвращается к курице, начинает выкладывать куски на сковороду.
Снова стук в дверь. Джозеф-старший бормочет себе под нос:
— Кто на этот раз — ваша мать?
Джоди встречается взглядом с Марти. Они обмениваются мыслями, воспоминаниями, страхами и мечтами давно потерянного времени. Братья.
Джозеф-старший выкрикивает хриплым голосом некурящего курильщика:
— Заходи!
Снова скрипит сетчатая дверь. Входит Каттер, мужчина лет около пятидесяти, с крепкой фигурой, будто самой природой скроенной нарочно для рубки дров. Даже его имя звучит как прозвище лесоруба[7]. Тем не менее любит брать дрова бесплатно.
— Привет, Джоди. Как жизнь, друг?
— Хорошо.
— Слыхали, кого приобрели «Иглз»[8]? Чертовы «Иглз»! Они…
Каттер умолкает, заметив третьего человека.
— Привет. Я Каттер.
Он протягивает руку.
Марти ее пожимает.
— Я Марти.
— Марти?! Ты Марти? Черт, и правда… Что ты здесь делаешь?
— Приехал в гости.
— Боже, лет пять тебя не видел. Ты надолго?
— Десять, — уточняет Джозеф-старший. — Прошло десять лет.
Джоди смотрит на отца. Тот пытается выглядеть невозмутимым.
— Не буду вам, ребята, мешать. Только дрова возьму.
— Они на веранде. Береза в дальнем ряду, может, и сгнила, а остальные хорошо горят, — говорит Джозеф-старший.
Каттер напоследок еще раз улыбается Марти и выходит через заднюю дверь.
— Может, я сбегаю в супермаркет и принесу вам, ребята, пива? У нас тут не больше шести банок.
— Мы обойдемся, пап, — говорит Джоди.
— Мне достаточно и одной. Если оно «Юнглинг».
— Мы все еще пьем только его. Пап, не надо никуда ходить. Садимся есть. — Джоди смотрит на брата. — Мы как раз готовили ужин. Ты голоден?
— Если у вас хватит и для меня.
— Мы готовим сразу на несколько дней.
Когда Джоди с отцом ели поджаренные на гриле свиные отбивные, или курицу, или лосося, часто проходили долгие минуты в молчании. И эти минуты молчания были комфортными. Но теперь, когда они едят втроем, Джоди замечает каждые десять секунд между словами.