— Потому что я счастлива. — отзываюсь с горящими этим самым чувством глазами.
— Ты и до этого была с Севером, но сейчас прям сияешь. Боже… — хлопает себя ладонью по лбу. — У вас было?! — вскрикивает так, что все глаза устремляются на нас.
— Шшшш! Тише ты! — буркаю, стараясь сосредоточиться на словах Степана Владиславовича.
— Так было, да?
— Что было, Вика? — да, я прикидываюсь дурочкой, но расцветшие на скулах розовые пятна выдают меня с головой.
— Ахренеть! Вы переспали. Ты больше не девственница. — говорит хоть и шёпотом, но достаточно громко, вынуждая меня краснеть пуще прежнего. — Ах-ре-неть!
— Да харе уже орать. — шиплю на неё.
— Я не ору.
— Ну да. Зато всех оповещаешь, что у меня был секс с Северовым. Ну, спасибо, подруга.
— Ой, сорри, Настюх. Но это же норма. Вы вместе и вы…
— Цыц, Заболоцкая, пока я тебе рот чем-нибудь не заткнула.
— Ладно, замолкаю, но потом жду подробностей.
— Жди. — бубню себе под нос, но она всё равно слышит и ухмыляется. — Не дождёшься.
Как ни стараюсь сосредоточиться на учёбе, выходит слабо. Постоянно думаю об Артёме. Наверное, у меня какое-то неизлечимое психологическое заболевание или патологическая зависимость, потому что мы расстались минут двадцать назад, а я уже скучаю по нему.
Чувство такое, что за те три дня, что мы провели вместе, не расставаясь, прошла целая жизнь. Столько всего произошло. Столько изменилось. Тянущая тоска по его голосу становится сильнее.
Телефон коротко вибрирует, и я открываю сообщение.
Артём Северов: Скучаю. Смайлик с разбитым сердцем.
Поднимаю уголки губ и порхаю пальцами по экрану.
Настя Миронова: Я тоже скучаю, любимый.
Едва откладываю телефон, как прилетает новый месседж.
Артём Северов: Разве Сивилов даёт скучать? Подмигивающий смайл.
С каких пор он так смайликами орудует? Улыбка шире. Мгновенный ответ.
Настя Миронова: С ним не соскучишься, а вот без тебя — да.
Артём Северов: Скинь фотку.
Настя Миронова: И как ты себе это представляешь?
Открываю новую SMSку. Фото. Артём с Антоном сидят на задней парте, судя по фону, и лыбятся.
Толкаю подругу в бок и показываю экран. Она тоже улыбается, глядя на своего парня. Кто бы подумал, что лучшие подруги влюбятся в двух лучших друзей? Сказка какая-то, ей Богу.
Поворачиваюсь спиной к Вике, опускаю телефон под стол и делаю селфи. Смеёмся, отправляя снимок, на котором, не сговариваясь, показываем языки нашим парням.
Остаток пары даже не замечаю, потому как всё время провожу в телефоне. После звонка выходим в коридор и прогулочным шагом направляемся к автомату с кофе. Со стаканчиками продвигаемся по корпусу, и тут у меня происходит такое дичайшее дежавю, что я замираю на месте, как в стену въехала, и едва не роняю пластиковый стакан. Буквально вижу на том конце коридора ухмыляющегося этой своей безбашенной улыбкой Северова, а я снова становлюсь той самой неуверенной в себе девушкой.
От этого странного видения и ощущения слабости по телу летит дрожь, а по позвоночнику — озноб.
— Ты чего, малыш? — спрашивает Артём голосом, в котором сквозит явное напряжение.
Я даже не заметила, как он подошёл. Знаете фокус с зеркалами: когда они создают иллюзию реальности, и ты не можешь разглядеть в этом подвоха, полностью погружаясь в иллюзорный мир? Что-то такое сейчас и происходит со мной, потому что Север всё ещё ощущается каким-то далёким. Нереальным. Не моим. Именно в этот момент в груди появляется странное ощущение, словно в неё затолкали огненный шар, который медленно растекается по всему телу, как неизлечимая болезнь, и парализует работу всех органов.
Моргаю несколько раз, прогоняя странное видение, и трясу головой. Выдавливаю из себя улыбку и прижимаюсь к горячему телу любимого мужчины. Его руки на моей спине вырисовывают узоры, а дыхание согревающими волнами растекается от макушки вниз по телу, которое словно оледенело и только сейчас начало оттаивать. Всю кожу будто иголками колит.
— Насть? — зовёт Тёма, и я вскидываю на него взгляд.
— Всё нормально, любимый, просто… — сглатываю и перевожу сбивчивое дыхание. — Дежавю.
Он коротко хмыкает, скрывая за этим звуком своё беспокойство. Мы чувствуем друг друга на ментальном уровне, поэтому бесполезно отмазываться и делать вид, что ничего не произошло.
Спасаюсь его объятиями, губами и дикими поцелуями.
Северов прижимает меня к подоконнику и в один рывок усаживает на него. Пристраивается между моих раздвинутых ног и жадно целует, пока не звенит звонок.
— Люблю тебя, маленькая. — шепчет и толкается напряжённым членом в горящую от возбуждения промежность.