- А живот?- знаю, несу чушь, но остановиться не могу.
плечи Алекса перестали подрагивать, он как-то устало провел рукой по лицу и уставился на меня.
- Лена я сука 4 месяца трясся над ней. Женился, хоть откладывал до последнего. Терпел все ее капризы, ночи не спал, не срывался и учился по-настоящему ей улыбаться, понимая, что внутри нее мой ребенок. Я даже никакого подвоха не заметил, когда она сказала что пожить ей надо одной, запах ей мой не нравился. Я согласился, придурок, и вот животик растет, а мне так хочется к нему прижаться, целовать, чувствовать, как он начнёт пинаться, но мне этого не давали. Говорят, что не нужно так делать, нервы, первые роды, страх, паника, суеверие, что мне только не говорили. А я ждал. И даже на расстоянии любил и скучал по своей кровиночке. Как оказалось напрасно. Я знал, что на 20 неделе делают УЗИ, и там снимки дают видео всякое. Вот я и попросил Эмму принести для себя, она принесла. Чёрно-белый снимок, ничего непонятно, обратился к врачу, чтобы мне объяснили, показали, чтобы понимать, где ручка, где ножка и мне объяснили, да так объяснили, что я чуть не поседел. У ребенка оказались патологии, расположение неправильное, сроки не совпадает с нашим.
Ломанулся к ней без звонка. Думаю, сейчас вещи соберу и к лучшим врачам, всё готов был сделать, лишь бы всё в порядке с малышом было. Залетел в квартиру, слышу, вода в душе течет, я туда, дверь открыл и остолбенел. Эмма плоская, будто только с подиума сошла, думаю, всё, скинула. Она повернулась ко мне, руками живот прикрывает, говорит мне что-то, а я не слышу, разворачиваюсь и вижу на кровати специальную подушку с ремнями, я словно в прорубь нырнул. Я ей слова не сказал, уехал. А там, на самолёт и в Россию. А дальше ты знаешь.
сижу и не верю своим ушам. Я не знаю. Да быть такого не может. Знаю, что некоторые врут, да, но не так. Ну, хорошо доходило бы она до конца, А дальше? что делать дальше? брать ребенка из дома малютки и врать всю жизнь?
Я сижу и смотрю на Алекса пустыми глазами, инстинктивно обнимаю свой животик. Алекс, завидев мои обнимашки, расценил по-своему.
- ты голодная? Сейчас я позвоню и узнаю, где их черти носят. - Алекс скрылся на кухне.
А я… а что я? Я заливаюсь завистью. Шок прошёл, остолбенение тоже и пришла зависть и обида. Ведь меня и малыша никто так любить не будет и обнимать, холить и лелеять. Я могла бы сейчас сказать, что беременна и ребенок от Алекса, и что мы никуда не денемся, и нет у нас патологий. Вот мы, не печалься, давай любить друг друга, но я молчу, сама не знаю почему. Боюсь? Чего?
29
Еду нам привезли за полчаса до Нового года, всё время ожидания мы молчали. Я перевариваю информацию, а Алекс включил электрокамин и смотрит на искусственный огонь.
Мне очень жаль Алекса. Нет, не подумайте ничего плохого, просто по-человечески жаль. Мало кто может представить как Ему тяжело и больно.
успокаиваю себя тем, что время лечит, и их семья навряд ли распадется из-за этого. В семье случается всякое, тем более Алексу чем-то выгоден этот брак, раз у него не любовь до гроба, помириться.
Да и кажется, мне, что Алекс всё не так понял. Может там был пар, а на кровати лежала специальная штука для поддержки живота, многие такие покупают, Если тяжело ходить. А сейчас он выпил и ещё больше на придумывал.
не знаю, почему хочу выгородить Эмму. Мне бы радоваться и пытаться добиться Алекса влюбить его в себя, но нет, не могу и не хочу.
Привезённая еда оказалась вкусной и сытой. Ели мы молча, Алекс разлил шампанское, но я к нему не притронулась, дала себе волю, сходила на кухне принесла фруктового сока.
Вот и полночь, бьют куранты. А за окном слышится первый залп салюта.
Быстро встала и бросилась к окну. Здесь за городом живут богатые люди. Салют у них тоже богат. Не заметила, как погас свет в комнате и как Алекс встал рядом. Я его учуяла.
знакомый до боли родной запах окутал с ног до головы. Появившиеся тошнота от съеденного лука прошла, и стало легко.
- Лена можно я тебя обниму? - шепот в темноте.
- можно.- Можно так же тихо в ответ.
Алекс обнял меня со спины, положил подбородок мне на макушку, руки опустились на плечи тихонько поглаживая. Простояли мы долго, салют уже закончился, только где-то вдалеке еще оживали огненные цветы, но мне уже было не до них. Я наслаждалась близостью Алекса. Я так долго запрещала себе думать и мечтать о нём, а сейчас в самый волшебный момент года позволила.
Пусть пару минут, но он рядом, обнимает, согревает. Пусть.