— Ну что скажешь, Ксюша?
— Насчёт чего? — шепчу, понимая, что от всех этих эмоций внутри себя даже говорить толком не могу.
— Ты заключила со мной перемирие на этот вечер. И что же меня ждёт завтра? Если я предложу тебе встретиться ещё раз, завтра ты передумаешь и отфутболишь меня?
Глаза Руслана сверкают недовольством, будто только что он вспомнил что-то очень нехорошее. Это намёк на то, как я ему сообщила о том, что сегодняшнее свидание отменяется?
Требовательный взгляд вводит меня в ступор. А ведь как всё хорошо шло.
— Руслан, сегодня я отказалась от нашей встречи по одной только причине. Тот наш разговор в аудитории… — я закусываю губу от волнения, пытаясь собраться с мыслями. — Я просто была на эмоциях и решила держаться от тебя подальше.
— Подальше? — парень наклоняется ближе, едва ли не касаясь моих губ. — Почему же?
— Ты… — я с трудом собираю в лёгкие воздух, чтобы продолжить говорить: — Ты вёл себя со мной, как змей-искуситель, напирал на меня… И я испугалась…
— Меня? Или… — рука Руслана проходится по моим волосам, зарываясь в прядки, останавливается на затылке: — своих желаний?
Чёрт возьми, зачем он так говорит? Не могу же я признаться прямо сейчас в том, что я просто таю от одной только мысли о поцелуях с ним. И всё-таки вместо ответа я просто тянусь вперёд и сама касаюсь его губ. Снова я первая делаю этот шаг. Просто лёгкое касание, которое вспышкой несётся по всему телу мурашками удовольствия.
Руслан же не позволяет отстраниться, продолжая целовать меня страстно, активно и увлечённо. И это просто упоительно! Оторваться невозможно. Начинается череда поцелуев, которые длятся до момента, пока дыхание не заканчивается в лёгких.
Я даже не представляю сколько времени мы так проводим в машине, пока Руслан не вспоминает о том, что обещал Марии Ивановне вернуть меня до закрытия общаги в целости и сохранности.
Неужели время близится к двенадцати? Как же я завтра встану на пары? Даже домашку не делала, а из головы совсем выветрилось расписание, и я не представляю, что меня ждёт завтра в универе. Хотя мысли об учёбе совершенно не вдохновляют сейчас.
На улице уже похолодало, так что Руслан накидывает мне на плечи свою куртку и ведёт за руку к моему дому. Во вторую руку он мне вкладывает шикарный букет нежных роз, который всё это время катался на заднем сиденье.
— Может быть попрощаемся на улице? — спрашиваю, вдруг представляя, как все будут пялиться на нас внутри здания.
— Ну уж нет, провожу до самой двери.
С волнением я слышу, как Марь Иванна радуется, что меня вернули домой, потом с тем же ощущением поднимаюсь по лестнице на второй этаж. На пути, к счастью, знакомых не попадается, а Руслан ещё умудряется украдкой целовать меня в губы каждый раз, когда студенты скрываются с нашего поля зрения.
— Может всё-таки попрощаемся здесь? — я пытаюсь притормозить ход и остановиться с Русланом на верхней ступеньке лестницы.
— Ни за что на свете, — усмехается парень, продолжая тащить меня дальше.
И вот мы всё-таки стоим перед моей дверью. В такое время то там, то здесь на этаже студенческого общежития слышны веселые голоса, а где-то уже кто-то спит. Праздно шатающихся ребят, к счастью, практически нет. Я неловко мнусь на пороге, смотря в потрясающие зелёные глаза.
— Итак. Ещё одно свидание? Завтра?
— Да, хорошо, — я переступаю с ноги на ногу.
Своим мощным телом Руслан отгораживает меня от части коридора, чуть ли не прижимая меня спиной к двери в комнату. Одну руку устраивает на моей талии, а второй облокачивается на стену рядом со входом.
— Я рад, что мы прояснили все моменты… И мне нравится, что ты призналась, что я для тебя большое искушение.
От удивления я даже не сразу нахожусь, что сказать.
— Я так не говорила! — возмущаюсь, обретя вновь голос.
— Змей-искуситель — твои же слова?
— Ну это ведь образно…
— Больше не боишься своих желаний?
— Не провоцируй меня, Руслан. Я ведь тебе честно призналась, а ты выставляешь это в таком неприглядном свете.
— Больше не буду, — уверяет парень. — Сделаю всё, что хочешь, чтобы ты была довольна.
Руслан целует меня на прощание. И уходит, а я смотрю ему вслед, пока его фигура не скрывается на лестнице.
С колотящимся сердцем, красными щеками и припухшими от поцелуев губами, я тихонько стучусь в дверь. Валя наверняка уже спит, но ведь я осталась без ключей, да и вообще без каких бы то ни было вещей, кроме шикарного букета роз. Наклоняюсь к цветам, вдыхая сладкий аромат.
Дверь открывается, и я вхожу в полутьму помещения.
— Привет, — шепчу Вале. — Извини, что задержалась и разбудила...
И застываю на месте. Потому что на моей кровати, скрестив руки на груди, сидят Алиса, Олька и Таня. И все смотрят на меня с немым укором.
Глава 15. Семейные передряги
С трудом оторвавшись от Ксюши, я быстро спускаюсь вниз по лестнице из общаги. Стремительно иду к машине, пребывая в каком-то немного глупом счастливом состоянии. Просто хочется улыбаться без повода, а это уже клиника. Давно такого со мной не было, только в беззаботном детстве, наверное.
По пути встречаю знакомых, которые хотят поболтать, но мне не до них. Отмахиваюсь делами, а другую компашку просто игнорирую. Вот реально сейчас одно желание. Развернуться и сгрести мою девочку в охапку.
Домой еду с большой неохотой, впереди разговор с отцом, к которому я не очень-то готов. И я не слишком представляю, как буду реагировать на его откровения насчёт того, что он решил избавиться от моего потенциального братика или сестрёнки.
Я думал, у меня будет время подготовиться и переварить утренние новости от Светы, да только общение с Ксюшей вытеснило всё на свете. После того, как мы провели шикарнейший пикник на вершине завода, любовались закатом и болтали обо всём, возвращаться в реальность довольно сложно. Как же мне не хотелось отпускать её!
А как забавно мелкая смущается. Удивительно, как эти розовые пятна на её щеках странно возбуждающе на меня действуют. И подарки она получать не умеет, будто её никогда в детстве не баловали, и она просто не знает, как ей реагировать. Что бы подарить ей в следующий раз такое сногсшибательное, чтобы поразить её и ввести в ещё большую краску?
Ворота открываются, впуская меня в наш просторный двор. Загоняю машину и глушу мотор. В доме почти везде отсутствует свет. Кажется, только в кабинете отца светло, значит, дождался меня.
Иду сразу туда. Отец сидит за столом и что-то пишет.
— Неужели соизволил явиться? — спрашивает с сарказмом в голосе. — Уж не ожидал, что ты почтишь дом своим присутствием сегодня.
— Ой, давай без этого. Немного затерялся во времени… — устраиваюсь на диване, растягиваясь во весь рост. Закидываю руки за голову. — Так о чём ты поговорить хотел?
Отец трёт переносицу и отодвигает свои бумаги в сторону. Скрещивает пальцы в замок на столе, задумчиво смотрит на меня.
— Тебе Руслан уже двадцать один год. Ты уже взрослый человек. Закончишь в следующем году университет, после диплома выделю тебе уютное местечко. Нужно будет пару лет поработать рядом, изучить всю «кухню», а там и до зама дорастёшь. От тебя будет зависеть…
— Нет, — я сажусь на диване. Давно нужно было поговорить об этом, не хочу больше слушать про моё будущее, которое отец уже определил для меня.
— …когда моё местечко займёшь, а я дальше пойду…
— Я не хочу работать в департаменте.
— Что?
Кажется, отец только сейчас меня услышал. Ну хотя бы я привлёк к себе его внимание.
— Не нравится мне это всё, я же бываю у тебя три раза в неделю, увидел уже «кухню» изнутри, не моё это. И в политику не хочу, никаких городских советов, уж извини. Па, я итак заканчиваю этот университет только по твоей наводке. Я не понимал, что мне от жизни надо. Ты меня направил, я и пошёл на политолога. Ни в коем случае не в укор тебе говорю, понимаю, что просто сам не знал в семнадцать, чем хочу заниматься.