Я принялась рассказывать королю о наших детских развлечениях, но скоро поняла, что он заснул. Я приподнялась, чтобы лучше видеть его лицо: красивые брови, длинные ресницы... Какого же цвета его глаза? Изящный нос, точеные скулы, скорбно сжатый рот - печаль одолевала его даже во сне. Я осторожно убрала с его лица пряди спутанных пепельных волос, провела пальцем по губам... Мой король! Потом сосредоточилась и прикоснулась указательным пальцем к определенной точке посреди лба - закрыла глаза и представила, что извлекаю из души короля печаль и боль. Вытянула, сколько смогла - лицо короля расслабилось, а губы сложились в легкую улыбку. Улыбнулась и я. Поцеловала его, почти не коснувшись губ, и легла рядом, чувствуя, как ноет мое сердце из-за чужой печали.
Проснулась я в одиночестве. Целую неделю не приходил ко мне король, но я не обижалась, зная, что ему тоже нужно привыкнуть, да и дел много. Каждый день он присылал мне то конфеты, то цветы, то украшения. Наконец, мое терпение лопнуло: поздно ночью я призвала дежурную фрейлину и велела ей сопроводить меня в спальню короля.
- Но... ваше величество... Вы не можете сами пойти, - залепетала она.
- Я не спрашиваю твоего разрешения. Я приказываю. Подай мне накидку!
Я прикрыла свой ночной наряд накидкой и вышла из спальни. Фрейлина семенила за мной. Она довела меня до королевских дверей и поклонилась:
- Прикажете доложить королю о вашем приходе?
- Я сама доложу. Ты можешь вернуться. Если понадобишься, тебя вызовут.
Стоявшая у дверей охрана было засомневалась, но я повелительно сказала:
- Позвольте пройти супруге короля!
Они открыли мне двери. Король не спал, он работал, сидя за столом. Не поднимая головы, спросил:
- Кто там? Что нужно?
- Это я, ваша милость. Кайса Абигайль Иллирия.
- О, кто пришел! - удивился король. - Что привело тебя ко мне, Лири?
- Я соскучилась, ваша милость. Подумала, вдруг вы обо мне забыли?
- Иди ко мне! Садись сюда.
Я подошла и, помедлив, села к нему на колени. Он улыбался, довольный.
- Что тебя так обрадовало, Лири? - спросил он. - Твое лицо просто сияет!
- Вы меня радуете, ваше величество! Вы улыбаетесь!
- Разве я так редко улыбаюсь?
- Говорят, что вы перестали улыбаться, когда... Простите, глупую! Я не хотела напоминать... о ней!
- Ничего страшного. Скажи-ка мне, Лири, ты ведь просила Изабелл научить тебя быть хорошей супругой? Как ты себе это представляешь?
- Ну... хорошая супруга должна заботиться о муже, слушать его, давать советы, когда он просит, быть верной, доверять ему... делить с ним постель...
- Ты знаешь, что это значит?
- Старшая фрейлина давала мне книжку... с картинками...
- И как? Тебе было интересно?
- Интересно, да... Но... Странно это все. Не знаю.
Король рассмеялся.
- А ты уже целовалась с кем-нибудь?
- Конечно, нет!
- О, сколько возмущения...
И король поцеловал меня. Я закрыла глаза, и вся отдалась этому сладкому переживанию.
- Тебе нравится?
- Да...
- А так?
- Да...
- Это же ты подглядывала за мной в бассейне?
- Да... Ой! Я не подглядывала! Это вышло случайно! И вообще, я зажмурилась!
- И как, я тебе понравился? Ну, скажи, скажи!
- Понравился... Что... Что вы делаете?!
- Хочу тебя рассмотреть получше. Ты-то меня видела, а я тебя нет... Не мешай мне.
Оказывается, мы были уже в постели, а я и не заметила, как это случилось. И без одежды. Я закрыла лицо, но король отвел мои руки:
- Ты прекрасна. Мое маленькое совершенство! Я сделал правильный выбор.
Он был так нежен со мной, так ласков, что я растаяла, словно льдинка на солнце. Почти не почувствовала боли, а в конце, оказавшись на вершине блаженства, пропела:
- О, мой король!
Сама от себя не ожидала, если честно.
- Я хочу, чтобы ты звала меня по имени, - сказал король.
- Я не посмею...
- Ты не хочешь меня порадовать?
- Хочу... Но стесняюсь.
Король рассмеялся:
- Сейчас ты совсем не стеснялась! Я рад, что ты такая пылкая. Мне понравилось, как ты вскрикнула: "О, мой король!"
- Вы меня смущаете, ваше величество...
- Вот, опять! Близкие люди зовут друг друга просто по именам. Тебе же нравится, когда я говорю "Лири"?
- Нравится.
- Тогда придумай мне имя. Так меня будешь называть только ты.
Мне страшно хотелось спросить, как называла его покойная королева, но я не рискнула.