— Р руки, Лещенко! — рявкнул Рейндж, держа его на мушке своей "беретты", снабженной глушителем. — А ну, р руки до горы!
— Стоять, сука! — в унисон ему скомандовал Бушмин, чья рука уже успела занырнуть в предусмотрительно расстегнутый и сдвинутый Захаржевским к нему портфель. — Ах ты!..
Лещенко, прохрипев что то нечленораздельное, рванул из кобуры свой ствол. Мгновенно с двух сторон по нему ударили две "беретты", отбросили свинцовым градом к стене, к носовой переборке. Гэбист сполз, пятная кровью обшивку из красного дерева и, неестественно выкрутив пробитую двумя или тремя пулями голову, затих в двух шагах от своего лежащего на полу салона подручного…
Борткевич пришел в себя примерно через минуту.
— Что это было, Жорж? — спросил он, лязгая от ужаса зубами. — Ч что вообще п происходит?
— Разве не понятно? — Тот пожал плечами. — Ты же сам видишь, Игорь, что моя "крыша" все расставила по своим местам.
Андрей тем временем успел, присев на корточки, обыскать Лещенко. В потайном кармане у него обнаружился замшевый кисет, который Бушмину сегодня уже доводилось видеть. К нему присоединился Захаржевский, присев осторожно, чтобы не испачкать шузы в чужой крови, рядом на корточки.
Андрей вытряхнул из мешочка на ладонь банкира все его содержимое: это были три перстня из злополучной "вандомской коллекции".
— Перстень с изумрудом и соответствующими инициалами — это Литвинова, — пояснил банкир. — А вот двухцветный: из за него убили господ Липкина и Шафранова, а также их охранников. Эти двое вместе держали "долю" в "дочках" "Ространснефти" и во всем этом проекте… Возможно, Липкин перед тем, как его прикончили в одном из шале курорта Ле дез Альп, признался, что он передал на хранение перстень своему партнеру Шафранову. Тот, как вы уже, наверное, поняли, был не прочь избавиться от этой опасной вещицы, но известные господа…
— Которым, кажется, ассистирует Сультыбеков, — подал реплику Бушмин.
— …нас опередили в самый последний момент, варварски срубив этот самый перстень вместе с пальцами на руке Шафранова.
— С третьим перстнем тоже все понятно, — вставая в полный рост и оборачиваясь к окаменевшему, казалось, хозяину яхты, сказал Бушмин. — Георгий, что будем делать с господином Борткевичем? Есть какие нибудь идеи?
— Н не надо, — произнес тот трясущимися от страха губами. — Н не губите, господа… все отдам!.. последнее с себя с сниму… я… я… на все согласен!
— Ладно, — немного подумав, сказал Захаржевский. — Я вообще то человек не злопамятный, Игорь. Поедешь с нами! Тебя доставят в одно шале неподалеку от Антиба, там будешь сидеть под замком. Я тут кое какие дела переделаю, а потом мы с тобой сядем и подумаем, как нам вернуть активы и в целом восстановить контроль над "дочками". — Сказав это, он вдруг усмехнулся. — А чтобы тебе было не скучно, компанию тебе там составит бывшая твоя пассия, Саша. Я, если хочешь знать правду, никогда эту девушку не любил.
Через несколько минут Андрей, Захаржевский и Игорь Борткевич, которому решено было пока сохранить жизнь, вышли на корму яхты, накрытую сверху и частично с боков сдвижной крышей.
— Молоток, Рейндж! — пожимая руку приятелю, который уже успел избавиться от гидрокостюма и переодеться в нормальные цивильные шмотки, сказал Кондор. — Виртуозно сработано.
— На пару с тобой, — усмехнулся тот и показал рукой на пришвартованный к борту катер. — Андрей, в катере, во первых, лежит "жмур". Миронов приговорил охранника, как я понял, еще у причала. Во вторых, там эти двое оставили сумку…
— Ну и ты, конечно, посмотрел, что там?
— Взрывное устройство с электронным таймером, — несколько смущенно произнес Рейндж. — Но оно не подключено… гм… батарейка, наверное, у кого то из них в кармане?
— Да, элемент питания я нашел в кармане у Лещенко, — кивнул Бушмин. — Я еще подумал про себя, на хрена он эту батарейку с собой захватил? Так, так…
— Господа военные, — глядя на них, сказал Захаржевский. — Надо как то утилизировать трупы! Не хватало еще, чтобы к завтрашнему дню на Ривьере поднялся переполох!
Двое приятелей многозначительно переглянулись.
— Ну что, Рейндж? Я вижу, ты уже просек ситуацию?
— Понял, не дурак.
— Тогда сделай так, чтобы здесь к утру не было ни трупов, ни этой самой красавицы яхты!..
Глава 31 Кто украл яйцо, тот украдет и курицу
Очень кстати вдруг оказались те двое сотрудников резервной резидентуры ГРУ, которых начальство прислало — в одно время с Мокрушиным — на Лазурный берег Франции.
Один из них занимал пост наблюдателя возле эллингов, и, когда Бушмин с двумя бизнесменами сошел с причала на земную твердь, он тут же показался из темного закутка.
— Ну что? — спросил у него Бушмин. — Кто нибудь из сторонних подходил к нашему "Лексусу"?
— Нет, — сказал сотрудник, — эти двое обошли его стороной.
— Где их машина?
— Чуть дальше, метрах в семидесяти отсюда.
— Значит, никто из чужих здесь более не показывался?
— Так точно, ни единой живой души!
"Странно, — подумал Бушмин про себя. — А куда же подевался господин Голубев?.."
В это время в кармане у него запиликал сотовый. Андрей вытащил трубку, сверился с цифирью на экранчике и удивился: звонила ему девушка Федор, с которой он попрощался еще вчера и которая вроде бы отправилась обратно в Париж.
Он не стал бы сейчас отвечать на ее вызов, если бы не вспомнил вдруг, что намедни он видел оч чень похожую на нее девушку в толпе на антибской набережной.
— Да, я слушаю.
— Андрей?! — затараторила в трубку молодая женщина. — Я дура… дура!.. извини!! Хотела еще вчера с тобой поговорить…
— Федор, я вообще то занят.
— У меня, кажется, возникла проблема… Я б боюсь!.. Хотела вот пройти в отель… прямо в "сьют" к тебе, но…
— Федор, у меня совсем нет времени!
— Но возле "Мэридина" случайно заметила чеченов…
— Что? — насторожился Бушмин. — Каких еще чеченов?
— Да тех самых! — всхлипнула в трубку Федор. — Из Куршевеля! Верзилу и еще того, что своим ножичком на тебя замахивался!
— Ты где? — спросил Бушмин. — Понятно… Оставайся на месте, я или перезвоню… Или даже подъеду!
Не успел Рейндж толком приступить к минированию яхты, как ему вновь пришлось прыгать в катер и переволакиваться к причалу.
— А если это провокация? — выслушав его, сказал Мокрушин. — Ты об этом подумал, Андрей?
— У меня от всех этих думок уже репа трещит! — мрачно заметил Кондор.
— Я вам так скажу, друзья мои, — вмешался Жорж, решивший поучаствовать в этом их импровизированном совещании. — Федор, может, и прозванивала изредка своему шефу Пете Миллерману, но на эдакую "Мата Хари", поверьте уж мне, старому тусовщику, хорошо знающему подобный контингент девушек, ну никак не тянет. Она совершенно не годится на роль провокатора. Даже у Саши, девушки не в пример более умной, хваткой и изворотливой, и то, как видите, совсем не здорово все получилось.
Он посмотрел на "Лексус", в который — на заднее сиденье — уже упаковали Борткевича, сонного, оплывшего под воздействием препарата, который ему ввели шприц ампулой еще на яхте, затем, задумчиво потеребив подбородок, сказал:
— Признаюсь, господа военные, эти двое чеченов меня слегка беспокоят! Некстати здесь их присутствие! В особенности же завтра. Не хотелось бы, чтобы в такой важный день у нас кто то путался под ногами!
Бушмин, тяжело вздохнув, переговорил накоротке с Рейнджем. Тот остался присмотреть за "Лексусом", а заодно и за качающейся на водах бухты яхтой, на борту которой сейчас не оставалось ни единой живой души. После чего прошел метров с полтораста вдоль яхтенных причалов, где была припаркована арендованная тачка со вторым — и последним — "резервным" сотрудником.