Кое у кого, глядя на эту красоту, может возникнуть естественный вопрос: откуда у госслужащего Серебрянского взялось такое количество этих самых у.е.?..
Но особо бдительные товарищи могут не беспокоиться.
Во первых, господин Серебрянский, занимающий нынче должность первого заместителя директора Федеральной комиссии по ценным бумагам и фактически возглавляющий сейчас ФКЦБ, поскольку директор вот уже третью неделю как находится на лечении за рубежом, прежде работал в бизнесе, в сфере инвестиционных технологий и кредитно финансовых отношений.
А во вторых, эта красивая современная усадьба в Веледникове, оформленная некогда в собственность на его жену Пару – супруга и их сын Денис сразу после Нового года укатили в Лондон, на ПМЖ – равно как и их огромная двухуровневая московская квартира, еще до конца нынешнего месяца поменяет своих владельцев – треть суммы от намечаемой сделки по "сбросу" недвижимости Аркадий Львович уже успел не только получить, но и сплавить на один из своих джерсийских офшорных счетов.
Ровно в семь утра в спальне запищал электронный будильник "Сони". И почти одновременно с этим сигналом к побудке на прикроватной тумбочке призывно запиликал сотовый телефон.
Серебрянский сунул босые ноги в шлепанцы, сладко потянулся, затем взял с тумбочки свой сотовый, сверился с экранчиком и лишь после этого ответил на вызов.
– Аркадий, ты? – прозвучал в трубке голос одного его хорошего знакомого, вице президента компании "Ространснефть" (если быть точным, то одного из пяти вице президентов компании). – Я что, разбудил тебя?
– Да вот только пробудился, – позевывая, сказал Серебрянский. – Что у тебя, Миша?
– Так ты что… ни черта не знаешь? Не в курсе, значит, какие тут у нас новости?
Аркадий Львович включил было свет в ванной комнате, но затем, решив докончить разговор, вернулся в спальню и уселся обратно поверх смятой постели.
Наверное, появились какие то сведения о пропавшем в Чечне Голубеве, – промелькнуло в голове у Серебрянского. – А может, Игорь Борткевич объявился? Должен был вернуться из Швейцарии еще в воскресенье, но ни в понедельник, ни во вторник так и не дал о себе знать…
– Ну? – бросил он в трубку. – Что за новости?
– Значит, не в курсе? – отозвался на другом конце линии давний приятель Серебрянского. – Считай, Аркаша, что "бомба" взорвалась. До срока, понимаешь? Теперь вот, боюсь, процесс пошел, и хрен его уже остановишь!..
– Погоди, погоди. О чем это ты, Михаил?
– Минутку…
В их разговоре возникла пауза, хотя линия и не прервалась. Судя по звукам, долетавшим из динамика сотового, нефтянику кто то позвонил по другому телефону, возможно, звонок адресовался на домашний номер. Серебрянский отчетливо услышал, как его приятель бросил по ходу разговора с неким неизвестным пару тройку реплик, причем ycлышанное заставило насторожиться и его самого.
Обыски, говоришь? – переспросил у неизвестного Михаил. – Где? В офисе "дочки"? Час назад примерно? Ага… Много народу явилось? Та ак… Что, и в депозитарий… туда тоже приехали? Одновременно началось… Гм… Ладно… держи меня в курсе!..
Едва дождавшись окончания переговоров своего приятеля с неким третьим лицом, Серебрянский чуть севшим не то после сна, не то после услышанного им голосом поинтересовался:
– Миша, ты можешь объяснить толком, что там у вас происходит?
Из трубки – несколько приглушенно – неожиданно донеслась реплика, поданная каким то человеком, который, судя по всему, сейчас составляет компанию нефтянику, потревожившему своим звонком Аркадия Львовича в этот еще довольно ранний час: "Закругляйтесь, Михаил Алексеич!.. Да, можем ехать… все уже готово…"
– Ты еще здесь, Аркадий? – наконец то прозвучал в трубке знакомый Серебрянскому голос. – Короче, ты сам все скоро узнаешь… Одно только пока могу сказать… Помнишь, о чем мы вчера разговаривали, когда ужинали в "Аркадии"? В том плане, что… что пора на лыжи становиться… Что давненько, мол, не катались на альпийских склонах…
– Да, что то такое припоминаю, – сказал Серебрянский, у которого вдруг ощутимо заныло в груди, под диафрагмой. – Вам, коммерсантам, хорошо. Сами себе расписание на отпуск составляете. А я вот человек подневольный.