Крис склонился к Эду.
— Что за язык?
— Почему я уверен, что это будто учить мою маму использовать видеорегистратор? — Эд потёр рукой лицо. — Ладно, например, «замануха» — это когда кто-то размещает намеренно сексуальные фотографии, чтобы привлечь внимание.
Я покачала головой.
— Разве не в том смысл выкладывать фото? Чтобы привлечь внимание?
— Да, но это как: «Посмотрите на мои новые часы», а фотография такая, что из-за часов все пялятся на твою грудь.
Крис потянулся за моим блокнотом и карандашом, открыл новую страницу и, готовый делать пометки, махнул Эду продолжать.
— Ладно. Что ещё?
— Ботаны, — сказала я. — Мы — ботаники. И старые. Эд, ты прав. Боже, мы же слишком молоды, чтобы быть такими старыми.
Они меня не слушали. Эд откинулся на спинку стула, задумчиво глядя на потолок.
— Посмотрим… «Гостинг» — это когда кто-то, с кем ты общаешься онлайн, просто пропадает. Без повода. Противоположность «медленному исчезновению», когда человек просто отвечает со временем всё меньше и меньше.
Крис послушно конспектировал.
— «Скамейка запасных» и так понятно, — сказал Эд. — Когда ты нравишься, но тебя держат в запасных, чтобы продолжать игру. «ОО» — «обозначить отношения», то есть общение. «F2F» значит, что они хотят встретиться. О, и если встречаетесь, «отношения на половину ночи» — после перепихона вы сразу расходитесь.
Что-то во мне замерло, и я старалась не смотреть на Рейда. Когда подняла глаза, он тут же отвёл взгляд от моего лица.
Мы молчали. Крис прекратил записывать. Мы с Рейдом намеренно не смотрели друг на друга. Эд воодушевленно наклонился к нам.
— Серьёзно, вы хотите? — спросил он. — Знакомиться на сайте?
— Эм, — сказала я. — Нет? Но… возможно, — я глянула на Рейда. — Если мы должны.
— Ладно. Тиндер довольно неплох, — ответил Эд.
Тиндер? Когда он успевал? Эд был или в лаборатории, или играл в одну из шести когда-то купленных аркад. Я попыталась представить, как кто-то в ожидании жаркой интрижки открывал дверь и видел на пороге Эда. Эд выглядел неплохо, по-своему, но был… таким Эдом.
Похоже, у него было больше приключений, чем казалось. Реальность ударила меня, приводя в чувство. Эд действовал ради цели.
— Ты сидишь в Тиндере? — спросила я.
Он потянулся через столом, взял отодвинутый помидор из моего салата и бросил себе в рот.
— Иногда.
— И? — мне вдруг захотелось узнать краткий отчёт о сексуальных похождениях Эда.
— Нет, — вмешался Крис. — Никаких Тиндеров, Гриндров и всяких других. Нам нужны пары для мероприятия, а не секс.
Я не упустила того, как Рейд сверкнул глазами в мою сторону.
Эд вытащил телефон, пролистал список своих приложений, а потом повернул экран к нам.
— Через него найдём мэтчи. Встретимся с ними, переспим, повеселимся, а потом спросим, не хотят ли они сходить на банкет.
— Прикольно, что секс идёт раньше свидания, — сухо сказал Рейд.
Эд мудро кивнул.
— Секс — просто бонус.
Крис подпёр подбородок рукой.
— Мальчик, в какой же вселенной секс с тобой — бонус?
— Мой IQ — сто сорок восемь, — съязвил Эд. — Дальше думай сам.
— То, что ты умный, значит, что секса, наверное, должно быть меньше, — сказал Рейд. — В 2007 году учёные выяснили, что интеллект негативно влияет на частоту секса. Только шестьдесят пять процентов выпускников Массачусетского технологического института имели интимную близость.
— Придержи коней, Рейд, — сказала я.
Он рассмеялся.
— Ладно, я о том, что, может, Крис и Эд правы. Сестра Криса счастлива. Я знаю нескольких человек, которые познакомились со второй половинкой онлайн. Я знаю многих, кто встретил лучших друзей онлайн. Может, сайт знакомств — не худшая идея.
Я забрала свой блокнот и указала ему на аккуратные колонки.
— У меня целый список вариантов. Мне не нужно искать ещё кого-то.
Рейд аккуратно забрал у меня блокнот.
— «Варианты» — это оптимистично.
— А если не все найдут пару? — спросил Крис. — Что тогда?
— Тот, у кого не будет пары, возьмёт с собой Милли, — предложил Эд.
Мой голос вырвался игривым воплем:
— С чего вы взяли, что я тоже никого не найду?
Поверх плеча Рейда я заметила Эйвери Хендерсон, ожидающую кофе у стойки, и подавила скулёж. Нынче профессор с кафедры английского, раньше Эйвери была соседкой по комнате моей младшей сестры в Вашигтонском университете. Она всегда ладила с Элли лучше меня. Эйвери догадалась об этом девять месяцев назад, когда узнала, что я не слышала о беременности сестры двойней. С тех пор ей нравилось командовать мной, когда мы пересекались на пилатесе по субботам. Но тут, за обедом с парнями, я не была готова к засаде и попыталась скрыться от неё за плечом Рейда.
К сожалению, когда бариста отдал ей кофе, Эйвери поймала мой взгляд. Я понюхала рубашку Рейда, как будто всё время была занята именно этим.
— Я могу тебе помочь? — пробормотал Рейд.
— Я… не важно, просто сохраняй спокойствие. Тихо.
— Боже, Милли! — Эйвери подбежала к нам. — Я хотела позвонить тебе на неделе и узнать, как ты.
Я улыбнулась ей так непринуждённо, как только смогла.
— Я в порядке. Как ты и Даг?
Она отмахнулась, как я и ожидала, указывая, что она и Дуг должны быть меньшей из моих тревог. Она понизила голос.
— Я про… твоего папу.
Я подняла голову, мысленно потея от взглядов Рейда, Криса и Эда с грузом вопросов на лицах.
— Я в порядке. Мы все в порядке.
Эйвери запнулась.
— Но Элли упоминала…
Я резко встала и неловко обняла её.
— Спасибо, что спрашиваешь, — сказала я. — Я скажу Элли, что ты передавала «привет»!
— Да, пожалуйста! — к счастью, она посмотрела на часы. — Ох, я хотела бы поболтать больше, но в два мне нужно разместить статьи в наш библиотечный фонд. Позвонишь, если будут новости?
— Конечно!
Она убежала с кофе в руке, а я постаралась осторожно сесть, взяла салфетку, и, встряхнув её, разложила на коленях.
— Итак, — я оглядела притихший стол. — На чём мы остановились? Не Тиндер, но… другое приложение?
Рейд покачал головой.
— Что это было? Что-то с твоим папой?
Я заерзала под его взглядом.
— Ничего плохого, — всё было ужасно. — Просто… родители стареют.
Просто у отца обнаружили болезнь Паркинсона.
Я открыла бутылку воды и долго пила, пытаясь прогнать тревогу и печаль туда, откуда они не выберутся так просто.
Эд вытащил откуда-то сэндвич и откусил от него.
— Моей маме вырезали желчный пузырь на прошлой неделе, и она час выносила мне мозг прошлой ночью, потому что не сможет больше есть в Макдональдсе.
Я с сочувствием скривилась, радуясь мысленно, что могла уйти от темы.
— Ого.
Зато Рейд не ушёл от темы.
— Постой, Миллс. Он болен?
И вот я в тупике.
Я мало рассказывала о своей семье. Отчасти из-за того, что мало их видела, но ещё и потому, что мама умерла, когда мне было двенадцать. Было настолько паршиво на душе, что с тех пор я ненавидела делиться своей болью.
Но я и не умею лгать, особенно друзьям. Поэтому я нашла в себе силы, чтобы просто ответить:
— Ему было не очень хорошо, но всё наладится, — я надеялась, что мой тон успокоит Рейда.
Похоже, получилось: он гонял остатки салата по тарелке. Так он делал всегда, когда наелся, но не мог выбросить еду из чувства вины.
А нет, я ошиблась.
— Ты знаешь, если что-то происходит, ты можешь обсудить это с нами,— сказал он.
Я услышала заметное ударение, акцент на «нами», хотя он имел в виду: «Ты можешь поговорить со мной, своим якобы лучшим другом».
К счастью, Крис и Эд не слушали нас, и я повернулась к Рейду, понизив голос:
— Если бы было чем делиться, я бы сказала, — сообщила я. — Эйвери перегибает. Она любит раздувать проблему из пустяков.
— Но ты так не делаешь, — возразил он.
— Всё хорошо, — я легонько щёлкнула его по подбородку.
— Ты не умеешь делиться личными проблемами, в курсе, да?
— Что-то такое слышала, — сказала я. Он не впервые жаловался на это, но я не знала, как поступить по-другому. Нечего рассказывать: папе поставили диагноз, выписали лекарства, и мы справлялись. Точнее, моя сестра справлялась, а я пыталась понять, как лучше поддерживать на расстоянии. Разговор о таком с друзьями, когда мы не могли ничего исправить, лишь выведет меня из строя и заставит чувствовать себя беспомощной.