Оправила низ футболки и чуть оттянула шорты, чтобы они не забивались в межбулье. С самым невозмутимым видом прошла и села за стол, за которым сидел Руслан, не отвлекаясь глядя в свой ноутбук. Дядя занят, дядя работает, дяде лучше не мешать, а я поем, пожалуй. Тем более, пахнет так, что желудок уже упал на колени и молит о том, чтобы в него хоть что-нибудь закинули.
Оладьи! Обалдеть! Да ещё и со сметаной!
Будь на моём месте другая, то уже разложила бы его прямо на этом столе и слизывала бы сметану с груди. Но я не другая, да и сам Руслан не обратил на моё появление никакого внимания, продолжая с видом президента бегать взглядом по монитору ноутбука. Поэтому, будто так и надо, приступила к поеданию оладий, почти невинно, стырив его кофе, к которому он, судя по всему, даже не притронулся.
Да, есть у меня такая паскудная привычка, которая осталась ещё с самого детства, - допивать за теми, кто есть дома, всё, что бывает в их кружках. А бывает в них разное… Папин коньяк до сих пор отзывается слезами из глаз.
Шаги братца вынудили оторваться от поедания оладий и отвлечься на его великолепие. Весь такой на небрежном лоске. Черные волосы зачёсаны пальцами назад, хотя в рабочие будни его прическа напоминает прическу зализанного Кена. Ещё эти костюмы… Тошнотворное зрелище. Но в выходные он отпускает себя в океан распиздяйства и позволяет себе небрежность, становясь плохим мальчиком, разбивающим девичьи сердца. Разве что, щетину никогда не отпускает, предпочитая гладкость лица. Полная противоположность своего друга, который так и продолжал сидеть с кирпичной мордой перед ноутбуком.
- Рус, присмотри за Симкой. А ты, Симка, присмотри за Русом, - коротко отдал приказ Рома, надевая черный бомбер поверх белой футболки.
- За Рус усрус, - шутливо отдала братцу честь и получила от него тяжкий вздох.
Как бальзам на душу, честное слово.
- Постарайтесь, хотя бы, не попереубивать друг друга до моего возвращения, - проворчал Ромка, нанося последние штрихи мужичайшего лоска в виде парфюма.
Три пшика, как учил папа: первый – для себя, второй – для людей и третий – вдруг на блядки. Куда он, собственно, и намыливался сейчас.
- А после твоего прихода можно будет прибить эту бородатую нянечку? – спросила с самым милым личиком, всецело намекая на статую, сидящую за ноутбуком.
- Не зарывайся, малая, - наконец, каменное изваяние подало признаки жизни.
- Короче, - отмахнулся от нас Ромка. – Я ушёл. Если кто-то умрёт - звоните.
Имею желание
Дверь за братцем захлопнулась, машина выехала за пределы территории дома и ворота закрылись.
А я осталась наедине с манекеном, косящим под человека. Интересно, а если ему руки с ногами поменять местами, он сразу заметит или так и продолжит пялится в монитор?
- Что-то интересное увидела? – спросил Руслан, даже на мгновение не оторвавшись от ноута, чтобы лично убедиться в том, что я на него смотрю.
Может, ему какой-то глаз не туда куда надо вставили? В ухо, например? Иначе, как он понял, что я смотрю на него в упор?
- Ты такой красивый, - почти даже не соврала.
Манекен ожил. Резко перевёл взгляд на меня и уставился в самую глубину глаз, своими серыми гранитными камнями.
- Смотрю, у тебя хорошее настроение, - произнёс он, скрестив руки на груди.
- Раскусил ты меня, - вздохнула обреченно и максимально громко отхлебнула кофе. Чтобы не было понятно, ртом я его втягиваю или носом. – Имеешь желание испортить мне его?
- Имею желание, - медленно кивнул он и подался вперёд. Оперся локтями о стол и собрал пальцы в замок под подбородком, глядя на меня с любопытным прищуром.
- Осмелюсь спросить, милостивый государь, - изрекла я пафосно и поднесла к губам чашку кофе, вовремя оттопырив мизинчик. А то сижу тут, кофеек попиваю, а ледью ни разу не козырнула. – А мы всё ещё о моём настроении разговор разговариваем или диалог только что провалился ко мне в трусы?
- А это как тебе будет удобно, - ответил он расплывчато и спрятал легкую улыбку за кончиками пальцев.
- Похоже, диалог только что упал мне в ноги, милостивый государь.
- Отчего же, сударыня? - всё-таки подыграл он мне.
- Я без трусов, сударь, - невинно захлопала глазками и заметила, как из его глаз испарилась легкая веселость, а ленивая улыбка слетела с губ, уступив место привычной жесткости. – Ой, мизинчик забыла оттопырить! Я такая растяпа, сударь, - продолжала мило улыбаться ему, точно зная, что он, как и всегда, отнёсся ко мне как мелкой соплячке и надоедливой сестре лучшего друга, которую просто нужно немного перетерпеть, чтобы она отстала.