Шейн смотрел на ее родимое пятно. Он слишком любил Росалиту, чтобы лишить ее жизни. Но у него имелся другой вариант. Австралиец опустил пистолет, затем снова поднял, приставил дуло к виску и нажал курок.
За мгновение до небытия Шейн вспомнил, какой была Росалита, когда он впервые ее увидел. Сколько огня, сколько жизни. Он поблагодарил судьбу, подарившую ему такой праздник… Он увидел себя подростком, спешащим на берег с доской для серфинга. Потом он вошел в прохладную воду, и ему стало зябко, невзирая на палящее утреннее солнце. Но он упрямо брел дальше… Его первый вечер в Азии. Кажется, в Гонконге. Он забыл название ресторана, но помнил, как впервые попробовал утку по-пекински со всеми специями и овощами. Тогда же он впервые попробовал пиво «Чинтао». Он даже не подозревал о существовании таких блюд и такого пива. Он ел, пил и смотрел на тысячи огней, заменявших звезды… А потом он снова шел наперекор упрямым волнам, сжимая в руках доску для серфинга. И солнце становилось все ярче, все ослепительнее.
Мгновение вместило воспоминания обо всем хорошем, что он успел узнать и пережить, ощущение скоротечности всего этого и еще — грусть оттого, что все это уже никогда не повторится.
Часть четвертая
МЫ ЕЩЕ УВИДИМСЯ
Глава 27
Билл ожидал увидеть деревню. Во всяком случае, ему говорили, что это деревня. Но перед ним предстало скопище беспорядочно разбросанных лачуг. С одной стороны к ним подступали обильно залитые дождями рисовые поля, с другой — вздувшаяся река. Берег реки покрывал слой красного ила. Он-то и был причиной, заставившей Нэнси Дэн приехать сюда.
Машину подбрасывало на грунтовой дороге. Новый водитель фирмы (он был старше Тигра и, похоже, не спешил открывать собственное дело и обогащаться) отчаянно маневрировал, чтобы не столкнуться со старухой-велосипедисткой. Та ехала, не обращая внимания на автомобиль. Босые ноги, густо залепленные глиной, крутили педали. Других машин здесь не было.
— Я ее вижу, — сказал водителю Билл. — Остановите здесь.
Нэнси двинулась от берега к рисовым чекам. Ее окружали местные жители — фигурки в прозрачных плащах. На фоне буйной зелени они казались призраками. Билл выбрался из машины и пошел по узкой тропинке, вихляющей между рисовыми чеками. Ветер вырывал из его рук зонтик. По полям неслись ручейки ржавого цвета. Билл окликнул Нэнси. Та подняла голову, кивнула и пошла ему навстречу.
— Я знаю… про Шейна. Это так ужасно, — едва поздоровавшись, сказала Нэнси.
Впервые она назвала австралийца по имени, а не мистером Гейблом, как прежде.
Крестьяне начали расходиться, пригибая головы под косыми струями. Они шли гуськом по тропке, направляясь к своим убогим жилищам. Издали это выглядело как похоронная процессия.
Билл взглянул под ноги, где хлюпала ржавая вода.
— Промышленные стоки?
Нэнси кивнула и махнула рукой в сторону реки.
— Мне взялся помогать один специалист, на общественных началах. — Она сняла очки и за неимением салфетки стала вытирать стекла пальцами. — Он нашел в промышленных стоках следы тяжелых металлов. — Она снова надела очки. — Завод сбрасывает в реку неочищенные стоки. Я собираю доказательства.
Билла потоптался на месте. Ржавая вода едва не заливала его ботинки.
— Что делают на этом заводе?
— Пестициды, инсектициды, фториды. Еще разные виды пластиков. Местные крестьяне зависят от речной воды. Они ее пьют, ею поливают свои поля. Но с тех пор как вся эта отрава спускается в реку, урожаи риса сильно упали. Дети появляются на свет с врожденными дефектами. Люди умирают. Уже несколько сотен умерло.
Билл обвел взглядом кособокие лачуги. «Раковая деревня», как окрестила такие селения пресса. Задворки «экономического чуда». Точнее, одна из его оборотных сторон.
— Нэнси, вы собираетесь бороться с крупным химическим заводом? Что вы можете сделать?
— Остановить их. Доказать прямую взаимосвязь между содержанием тяжелых металлов в воде и уровнем заболеваемости местных жителей. Заставить правительство применить существующие законы об охране окружающей среды. Доказать властям, что, если не принять меры сейчас, ядовитые стоки отравят новые деревни и будет еще больше больных и умерших. Я хочу защитить тех, кто еще здоров, добиться компенсации для пострадавших и оплаты лечения заболевших. В деревне полно осиротевших детей. Родители умирают у них на глазах.