— Алана! Это же моя мечта. Давай я выступлю в качестве дизайнера и помогу тебе придумать что-то неприлично шикарное?
— Я думала твоя мечта петь, — подкалываю подругу, но её предложение не отвергаю.
— Да, и сиськи побольше, но не всё сразу, — смеётся подруга, — Я серьёзно. Я много где была и видела разное. Дай загладить вину за то, что как воровка залезла к тебе в дом.
Мы ходили по отелю и обсуждали что можно сделать, как из одного из номеров вышел тот противный тип, который предлагал мне стать его содержанкой.
— Алана, рад вас видеть, — сально оглядывая меня и Роксану, приторно сладко произнёс мужчина, — Прекрасны, как, впрочем, и всегда.
— Благодарю, — сдержанно отвечаю и намереваюсь пойти дальше, но чувствую, как его рука неприлично крепко обхватывает моё запястье.
— Вы подумали над моим предложением? — лёгким шёпотом спрашивает он, а сам похотливо поглядывает на Роксану. Чудовище.
— Я дала вам ответ ещё в тот день.
— Я надеялся, что вы передумаете. Поверьте, я смогу вас удивить. И защитить.
Я только открываю рот, чтобы ответить, как слышу дикий визг со стороны, где стояла Роксана.
— Господи, мышь, мышь! — она начинает топать что есть сил, от чего мужчина резко отпускает мою руку и начинает оглядывать пол.
Подруга продолжает отплясывать по мягкому красному ковру, а назойливый противный тип растерянно смотрит по сторонам, не понимая что ему делать. Изобразить героя или самому забраться куда повыше.
— Ой, простите, показалось, — резко успокоившись, говорит Роксана и, беря меня под руку, быстро уводит, — Наверное третий апероль был лишним, мне нужно на воздух. До свидания, — оборачивается девушка и бросает слова прощания в воздух.
Я молча поддаюсь её напору и позволяю меня увести к балконам, при этом стараюсь сдержать приступ смеха, который наконец пришёл на смену злости и отвращения, поднявшихся во мне от появления этого мерзкого человека.
Мы вышли на балкон и подруга отпустила меня, сама заливаясь звонким смехом.
— Ну и тюфяк, — пока она смеялась, её упругие кудряшки задорно бились о плечи, рассыпаясь по загорелой коже.
— Терпеть его не могу, но пока не могу послать прямо.
— Я могу. Хочешь? Эй, мистер слюнявый взгляд, — обращается она в сторону коридора и я быстро хватаю её за руку, вспоминая о том, что эта безбашенная запросто может учудить что угодно.
— Роксана, тише, — шиплю на подругу, — Я с ним разберусь.
— Как знаешь, крошка. Я таких знаешь сколько перещёлкала. Каждый второй в поп сфере так и норовит нагнуть тебя, думая, что ты на всё готова ради выступления в каком-нибудь вонючем кабаке. Каждого я проучила. Одного даже оставила голым на городской площади, пообещав минет за телефон какого-то там менеджера. Вот смеху было. Об этом даже писали в новостях.
— Ты долбанутая, — качаю головой и выдаю своё заключение, — Обожаю.
Глава 20
Мы долго катались по городу, объезжая все места, которые хоть как-то ассоциировались у нас с тем периодом, когда мы были лёгкими и беззаботными девчонками, а также заглянули в пару заведений, где Роксана хотела попробовать алкогольные коктейли, как она сказала, для настроения и радости жизни.
Мне и самой было интересно возить её по улицам города, к которому я привыкла, но через призму взгляда человека, который видит сумасшедший контраст после долгого отсутствия, я будто заново его разглядела.
То, что днём казалось доброжелательным и семейным, ближе к вечеру начинало превращаться во что-то громкое, тусовочное и пьяное. Когда начало темнеть, подруге приспичило пойти потанцевать.
— Давай, детка, пошли подвигаемся, вспомним время, когда музыки в ушах и Б52 в крови было достаточно, чтобы чувствовать себя королевой, — смеётся Роксана, корча смешную гримасу при упоминании воспоминаний, от которых стыдно становится даже сейчас.
— Я сейчас не хочу, Рокс, правда, — пытаюсь противостоять её обаянию, потому что гулянки — последнее, чего мне сейчас хочется.
Я и без этого весь день провела с подругой, о чём, само собой, не жалею, но у меня есть проблемы, забывать о которых сейчас не время. Особенно танцуя в клубе, где куча тех, от кого меня просто тошнит. Все эти тусовщики, дорогие мальчики и девочки, крутящие задом в ожидании того, что внимание нужного человека снизойдет на них именно в этот вечер, вызывали во мне презрение и тоску.