На работе о моей бывшей возлюбленной старались не вспоминать. Я заметил, что Алена смотрела на меня по-другому. Может, теперь я смогу позвать ее в кино и она согласится. Не знаю.
Кажется, будто перед тобой открываются двери в новый радостный мир, но ведь за радостью следует горе.
Сколько мне осталось до горя?
Смогу ли я насладиться радостью, чтобы потом спокойно перешагнуть черную полосу жизни?
На эти вопросы я не знал ответов. Все, что я знал, так это то, что я счастлив и счастье переполняет меня.
Я искал себя и я нашел себя. Мне нравится это.
*
Часто перед занятиями я встречался с Сашей, и мы шли пить кофе в ближайшее кафе.
Она рассказывала о своей жизни, и мне было интересно слушать ее истории.
Я запоминал каждую из них и перед сном прокручивал в голове, представляя ее и суть рассказанной истории.
Меня забавляло это. Не думал, что так быстро влюблюсь в нее, но, похоже, так оно и было.
Неудивительно.
Саша стала этаким кораблем в море для моей тонущей лодки.
Я готов был потонуть, но пришла она и все изменила, теперь мне хочется жить, хочется раскрасить мир своими красками, да вот пока кисточку не могу найти.
– Как ты думаешь, когда нас переведут на новый уровень? – спросил я у Саши во время очередной нашей посиделки в кафе.
– Не знаю. Я слышала, что для следующего уровня нам еще нужно постараться. Сам понимаешь, мы только недавно на этот уровень перешли.
– Да.
Я отхлебнул кофе и вспомнил церемонию награждения, когда перед всей нашей группой меня перевели на новый уровень постижения себя и наградили поясом белого цвета, ознаменовавшим собой успокоение.
Теперь я точно могу быть уверен, что меня научили искусству спокойствия. Это искусство часто играло мне на руку.
Особенно во время решения трудных проблем, связанных с работой.
На улице начался дождь. Маленькие капли падали с неба и разбивались об асфальт. Сначала шел маленький дождик, а потом за дело взялся большой ливень.
– Ну и ну, а я забыла зонтик. – проговорила Саша, посматривая в сторону улицы.
– Что-нибудь придумаем, мы же получили уровень спокойствия. Для нас дождик, фигня-вопрос.
– Ты уверен?
– Больше, чем когда-либо.
– Ты изменился с момента нашей первой встречи.
– Это еще что, я теперь вообще по-другому себя чувствую. Как-будто сбросил лет 20 жизни и снова стал молодым.
Она искренне рассмеялась. Я не пытался ее рассмешить, но я знал, что эта девушка смеется не надо мной, а со мной.
– Да. Редко когда я такое слышу! – воскликнула она и поцеловала меня в щеку – Постарайся остаться таким навсегда. Тебе не идет грусть.
– А тебе идет твоя красота и твой учительский взгляд лица. – парировал я с нежностью в голосе.
– Да ну? Я похожа на учителя?
– Недавно была!
– И ты промолчал?
– А ты бы расстроилась?
– Нет.
Она присмотрелась ко мне, а потом решила рассказать о своей детской мечте:
– Когда я училась в школе, я хотела стать учительницей, но мои родители отправили меня в другое место, и в итоге я не стала учительницей. Не знаю, чтобы было бы, если бы я настояла на своем, но, впрочем, я не жалею.
– Педагогика потеряла в твоем лице талантище!
– Ты меня смущаешь?
Она посмотрела на часы на руке, и принялась собираться:
– Мы опаздываем! Они скоро начнут!
*
На занятие мы пришли последними. Впрочем, оба стояли такие веселые, что никто не решился отругать нас.
Главный девиз занятий: «Не спеши отнимать радость у другого»
Мне нравится этот девиз. Как-то, услышав его в первый раз, я вспомнил о бывшей и вспомнил о том, как Илья и Виктор наговаривали на нее, предлагая мне забыть о ней и двигаться дальше. Наверно, оба сейчас радуются: так я и сделал. Но все же тогда они отнимали у меня радость. Действовали не как друзья. А, может быть, и как друзья. Не могу решить.
*
Темой этого занятия была умиротворенность. Мы должны жить в гармонии со всем миром, и тогда мир будет жить в гармонии с нами:
– Вы те, кто решились открыть себя миру, – говорил наш тренер, обходя каждого из нас – вы должны дать ему знать, что вы не потребитель его сокровищ. Вы его друг, вы его покровитель.
Он остановился в центре круга и вознес руки к потолку:
– Мы все с вами дети природы. Конечно, об этом уже все давно забыли, но давайте вспомним, что первые люди были лишены горя. Они жили в счастье, пока не решили пойти против установленных правил.
Я, конечно же, понял, о каких первых людях говорил тренер, но, мне кажется, нет смысла делать из Адама и Евы этаких революционеров.
Впрочем, это было только мое мнение. Остальным все нравилось. Я решил не выпендриваться, а отдаться его мудрым наставлениям. Его учению.