*
Илья пришел к 8 вечера.
Я встретил его в дверях.
Весь ужин готовил я, ибо у нее все из рук валилось. Как всегда, но я привык.
Мой друг прошел на кухню. Она сидела за столом и подняла наполненный вином бокал в знак приветствия, но он даже не обратил внимания на нее. Ее улыбка померкла, а мне стало обидно за нее.
Он что, это сделал специально?
– Ты забыл поприветствовать мою девушку. – намекаю я Илье.
Тот отнекивается, мол, не забыл и кидает портфель рядом с ней. От громкого хлопка упавшего на пол портфеля она подпрыгивает от страха и подходит ко мне.
– Он не издевается! Он меня не видит! – сказала она, взяв меня за руку.
– Ты издеваешься? – спрашиваю я у Ильи.
– Нет. Просто я решил открыть тебе правду. Я поговорил с твоим врачом, и он считает – время подошло.
– Для чего подошло время?
Мне показалось, или моя любовь крепче сжала хватку.
– Чтобы рассказать тебе правду. – отвечает Илья и садится за стол.
– Какую правду?
– Присядь.
– Я постою.
– Присядь!
Его голос повысился, я сел напротив него. Она осталась стоять позади меня, запустив руки мне в волосы.
– Мог бы уступить девушке место. – процедил я, посматривая на него.
– Какой девушке? Здесь никого нет. Только ты и я. Твоя девушка – плод твоей больной фантазии!
– Нет.
– А я говорю, да!
– Что за хрень ты несешь, я вижу ее, и ты видишь, но издеваешься!
– Я не вижу ее.
– Он не видит меня. – поддакивает ему моя девушка.
– Вы оба издеваетесь!
– А, так она здесь? Не заметил как-то!
– Ты что, спятил?
Я думал было наброситься на него, но почему то этого не сделал. Что-то внутри меня говорило: «Ты не прав. Он прав. Дослушай его»
– Ты понимаешь, о чем я говорю. Почему только ты видишь свою девушку?
– Ее видят и остальные. Алена видела ее, когда, когда… не важно.
– Когда она отсасывала тебе? Нет. Она ее не видела. Она была одна. Точнее, только ты и она.
– Да быть такого не может.
– Он прав. – поддакнула моя девушка и встала за спиной Ильи.
– Что вы оба творите? Пытаетесь меня разыграть? – спросил я, обиженный на них.
– Он пытается донести до тебя правду. – отвечает моя любовь и протягивает ко мне руки.
– Что ты хочешь мне этим сказать? – спрашиваю я у Ильи.
– Она погибла. Она погибла тогда. В аварии. Ты был пристегнут, а она нет. Она вылетела через лобовое стекло и переломала себе все кости. Погибла сразу же. Мне жаль. Вот почему вначале я тебе ничего не гвоорил, думал, ты пытаешься забыть о ней, отвыкнуть от нее. Не знал я, что ты держишься за нее, как за наркотик.
– Мы все держимся за любимых нам людей. Становимся зависимыми от них. Но она не умерла. Она стоит за твоей спиной и тянет ко мне руки.
– Она не стоит за моей спиной и не тянет к тебе руки. Она умерла. Мы похоронили ее, пока ты был в больнице. Если хочешь, я покажу тебе ее могилу, но она мертва. Оставь ее.
Я смотрю на мою любовь. Теперь она предстала передо мной в другом свете. Она тянула ко мне костлявые руки, ее кожа потрескалась и обнажила череп.
Живот был продырявлен выступившими костями.
Только сейчас до меня дошло, почему я видел ее, и почему она исчезала, когда начинал пить таблетки. Мой мозг посредством галлюцинации все это время защищал меня от страшной правды. Моя любовь действительно умерла.
Все это время я жил с воспоминаниями.
Почему-то мне стало тошно и перехотелось жить.
Почему-то я почувствовал себя таким несчастным…