Короли ушли, оставив Дженни с Джереми. За первым же поворотом тропинки Дольф превратился в крылатого невидимку и понёсся обратно. С тех пор, как талант видоизменяться проявился впервые, он ширился и креп; возраст и жизненный опыт позволяли принцу не только трансформироваться в необычные формы, но и перенимать отдельные атрибуты чужой внешности: Дольф мог сделать себя более красивым, мускулистым, умным. Он редко это проделывал, поскольку нравился Электра таким, как есть, но по мере надобности мог. Обратившись в пташку, принц сохранял человеческий интеллект. А облик крылатого невидимки, к тому же, позволял не оставлять за собой следов.
Дольф устроился на толстой ветке и стал наблюдать за парочкой. Он чувствовал себя виноватым из-за того, что прямо не сказал Дженни, в чём тут секрет, но если бы принц не придержал язык, эксперимент бы провалился. Он пообещал себе поговорить с ней начистоту, как только это станет возможным.
Дженни и Джереми стояли молча; как раз в той неловкой тишине, которой следовало избегать. Дольф неслышно подошёл к оборотню и шепнул ему на ухо: «Комплимент!»
— У тебя очень милые очки, — сказал Джереми.
— О, я только что сорвался их с очкового куста, — призналась Дженни. — Без них мне плохо видно.
Снова молчание.
— Попробуй ещё раз, — прошептал Дольф.
— И руки у тебя тоже милые.
Дженни подняла их.
— Тебе нравится, когда на каждой по четыре пальца?
— По четыре?! — поразился он.
Всё хуже и хуже. Это не работало.
— А ты не знал? — спросила Дженни. — Зачем тогда сказал о руках?
Джереми уставился на собственные пальцы на ногах.
— Прости. Я пытался сказать что-нибудь приятное, но не силён в этом.
— Что-нибудь приятное? Зачем?
— Ты, правда, хочешь знать? — удручённо спросил он.
— Да, конечно.
— Это сложно объяснить.
— Жизнь сама по себе нелегка. Расскажи мне.
— Я пытаюсь научиться производить впечатление на девушек, потому что я проклят на то, чтобы не узнать свою настоящую любовь, пока она сама ко мне не придёт, но она ничего обо мне не знает, поэтому не придёт, поэтому мне надо стать интересным, чтобы ей захотелось здесь появиться.
Дженни помолчала, переваривая.
— Ну, ты неплохо начал. Но лучше бы ты просто был самим собой.
— Но в этом обличье я жутко скучный и неуклюжий.
— В этом обличье? А какое ещё ты можешь принимать?
— Я волк-оборотень.
— Оборотень! — радостно воскликнула Дженни. — Это же чудесно!
— Правда?
— Мне всегда нравились волки и я часто каталась на них верхом.
— Ты ездила на волках?
— Да, дома. Но здесь, в Ксанфе, я ни разу не встречала волков, поэтому и кататься на них не доводилось. В любом случае, на первого попавшегося волка я бы и не села.
— Почему?
— Только на друга. Это… ну, это сложно объяснить.
— В волчьем облике я умею читать мысли. Можно прочитать твои?
— Волк-телепат? Разумеется; почему нет? Мне нечего скрывать, а ты уловишь идею гораздо быстрее и в более полном виде.
Джереми перекинулся в волка. Дженни улыбнулась и погладила его мех. Она была маленькой девушкой, а он отличался большими размерами, так что их головы оказались на одинаковой высоте от земли. Она совсем его не боялась; вместо этого искренне радовалась волчьей компании.
Дольф покачал невидимой головой. Общение наладилось, хотя и следовало не проторенной дорожкой. Комплименты не помогли Джереми произвести впечатление, но его сущность неожиданно понравилась Дженни. Засчитается ли это?
Джереми снова обернулся человеком, чтобы заговорить.
— Твой мир с двумя лунами — такое странное и чудесное место, — сказал он. — Я даже не представлял себе, что ты окажешься такой необычной личностью экзотического происхождения.
— О, меня нельзя назвать ни примечательной, ни экзотичной, — запротестовала она. — Я оказалась в Ксанфе волей случая, пока бежала за своим котиком Сэмми. Сама по себе я мало что представляю.
— Я видел совсем другое, — Джереми заколебался. — У меня хватит сил, чтобы понести тебя на спине. Хочешь на мне прокатиться? В моём волчьем облике, разумеется.
Она захлопала в ладоши: — О, да!
— Я пойду очень медленно, чтобы ты не упала.
— Не беспокойся об этом, я точно не упаду. Эльфы никогда не забывают, как правильно сидеть на волке.
Джереми принял облик волка. Он начал было ложиться на землю, чтобы Дженни удобнее было взобраться на его спину, но та не стала дожидаться. Она подпрыгнула, и через мгновение уже очутилась, где надо, держась за густую шерсть воротника. Он пошёл — сначала медленно, но эльфесса сидела, как влитая, поэтому он побежал рысцой. Читая её мысли, Джереми знал, что с ней всё в порядке.