— Её поймает аквариумка, — успокоила его полка со стоявшим на ней стеклянным кубом, наполненным водой, где плескалась умная рыбка. Та высунулась в поисках насекомого и, никого не обнаружив, раздражённо пустила ртом фонтанчик, словно пытаясь высказать своё мнение о кое-чьих умственных способностях.
— Может, это бабочка-самоцветка? — предположила полка.
Горицвет с интересом потянулся в сторону будильника, так как имел общих со сверкающими камушками предков. И те, и другие в качестве места обитания предпочитали земные недра с плескавшейся там лавой.
Пользуясь тем, что лоза отвлеклась, Айрин просунула к её корням кончик лейки и щедро напитала почву водой. Затем отдёрнула руку до того, как пламенные лепестки успели её обжечь.
— Спасибо, — кивнула она.
— Вот она и добралась до тебя, пепел вместо мозга, — насмешливо фыркнул горшок. — Ты что, вообще на ошибках не учишься?
Горицвет обиженно ткнул в него усиком, но тот лишь рассмеялся.
— Меня обожгли давным-давно, пылкий корешок. Вот почему я сижу под тобой. Ты не способен мне повредить.
— Хватит уже браниться, — приказала им Айрин.
— С чего бы? — дерзко поинтересовался горшок.
— С того, что я так сказала. Или ты замолчишь, или тебя проучит плак для волос.
— Не посмеешь!
Айрин вытащила из кармана юбки баллончик и нажала на его верх. Из баллончика вырвалось множество волосяных петель в форме капелек, образовавших вокруг горшка облако. Вскоре ситуация ухудшилась ещё больше: волосяные капли превратились в миниатюрное подобие щупалец древопутаны, опутав горшок со всех сторон.
— Кх-кххх! — задыхался он. — Какие кошмарные космы!
Дор улыбнулся. Не самым мудрым решением было обвинить его жену в блефе. Она не любила, когда ей прекословили.
Айрин достала гребешок.
— Теперь ты будешь вести себя хорошо, — предупредила она, вычесав большую часть колтунов и освободив поверхность горшка.
— Да, — печально согласился тот.
Айрин перешла к миниатюрному деревцу порубики. С его ветвей свешивались ягоды в форме топориков, которые раскачивались, норовя дотянуться до любого ближайшего предмета, чтобы разрубить его на части. На лейке красовались многочисленные зарубки с предыдущих поливов.
Дор заглянул в аквариум. Поскольку по существу он являлся стеклянным ящиком, все его обитатели каждый момент готовы были сыграть в ящик.
Половица, на которой стояла Айрин, заговорила.
— Ой, угадайте-ка, что я вижу! — проскрипела она. — Ступни, лодыжки, икры…
Айрин подняла ногу и с силой наступила на неё, после чего та, крякнув, замолчала. Да, королева умела управляться с неодушевлёнными.
— Ты меня искала, — утвердительно произнёс Дор. — Чтобы поцеловать?
— И для этого тоже, — согласилась она, целуя его.
— О-о-о! — воскликнул потолок. — Вы только посмотрите, что она вытворяет… в таком-то возрасте!
Айрин метнула грозный взгляд вверх, и тот заткнулся. Разговоры о возрасте ей не нравились.
— До нас дошли слухи, что в рядах зомби царит разброд. Мистер Э счёл нужным поставить нас в известность.
Мистером Э называли мужчину-энигмолога, то есть местного любителя всяких тайн и загадок. Он обладал особым чутьём, позволяющим вынюхивать их ещё издалека. Никогда их не раскрывал, но любил привлекать к ним внимание людей, которые брали этот труд на себя.
— Зомби? — заинтригованно уточнил монарх.
— Они беспокоят людей. Думаешь, стоит проверить, что там у них случилось?
Дор обдумал это. Обычно королева задавала такой вопрос, когда, по её мнению, ситуация требовала немедленного вмешательства. В любом случае, замковая рутина уже успела ему наскучить.
— Займусь-ка ими прямо сейчас. А ты присмотри часок за королевством.
— Или годик. Зомби могут тебя слегка задержать, — ответила она в тон. — Они не слишком приятны… кроме Зоры. Интересно, как она поживает?
— Разлагается? — предположил ближайший стол.
Дор проигнорировал замечание.
— Кажется, какое-то время назад аист принёс ей сына. Но ты права: большинство зомби слегка уродливы. Может, стоит взять с собой Дольфа, быстрее туда-обратно обернёмся, — талантом их сына Дольфа являлись перевоплощения в любое живое существо; к примеру, в образе птицы рок он мог переносить людей на большие расстояния достаточно быстро.
— Может, и отца пригласишь? — предложила он. — Они с Хамелеон только что обрели вторую молодость и вроде ещё к ней не привыкли.
Дор помнил об этом. Его мать Хамелеон изменялась вместе с лунными фазами, от красоты во всём своём блеске, но с такой же глупостью впридачу, до отточенного ума и уродства такой же степени. Она тоже помолодела, но в данный момент пребывала в уродливой фазе и вряд ли могла стать кому-то приятной компанией.