Герцог смотрел на меня, не моргая, будто только что увидел. И рассматривал, будто изучая. Я выдвинула подбородок и с вызовом спросила:
— Что скажете?
Признает, что я права, или же взыграет мужская гордость?
Но первый советник короля умел удивить.
Он подался ко мне и, положив горячую ладонь на мой затылок, шепнул в губы:
— Теперь можно поцеловать невесту.
И жадно накрыл мой рот, бесцеремонно вторгаясь языком, переплетая его с моим. Нарушая все приличия, повергая меня в шок. Никто и никогда не целовал меня так. Собственнически, жёстко и бесцеремонно… Слишком интимно.
Надо было оттолкнуть Уворда. Дать ему пощёчину. Напомнить, что брак фиктивный.
Но меня вдруг охватил трепет, а по венам будто пролился огонь. Он сконцентрировался в животе, и казалось, что я вот-вот воспламенюсь.
Что со мной?
Когда герцог отстранился, я покачнулась. Мужчина поддержал меня и, ухмыльнувшись, сообщил:
— Теперь можно идти на бал.
Постучал по стенке, и слуга открыл дверцу.
Пока мы направлялись по широкой дорожке к распахнутым ажурным дверям дворца, я пыталась прийти в себя. Косилась на мужа и гадала, зачем он это сделал. Ведь, кроме нас, в карете никого не было, играть в супругов не требовалось.
Наказал за то, что догадалась о его коварстве? Так это первый советник короля! Он не достиг бы таких высот, не будь таким.
Но ещё больше тревожило то, как я отреагировала на поцелуй.
«Почему я его не оттолкнула?» — недоумевала и не находила объяснения.
В итоге просто решила, что растерялась.
И обратила внимание на убранство дворца. А здесь было на что посмотреть! Стены были украшены фресками изумительной работы, их окаймляла золочёная лепнина и освещали магические светильники, на каждый из которых требовался полностью заряженный кристалл.
В каждой зале, через которую нас с Увордом вёл слуга в золотисто-голубой ливрее, я видела роскошные предметы мебели, музыкальные инструменты и статуэтки работы лучших мастеров. Особенно меня потрясла статуя в человеческий рост, изображающая невероятно красивую даму в роскошном туалете. Прикрываясь веером, каменная дева бросала поверх него навеки застывший взгляд.
Мурашки по коже…
Слуга замер у закрытых дверей и обернулся.
— Ваша светлость, — обратился к герцогу. — Его Величество пожелал, чтобы вы вошли здесь. И маску сняли лишь после его высочайшего позволения.
— Милостью короля, — кивнул Уворд и приказал: — Открывай.
Когда двери распахнулись, нас накрыло волной оглушительного шума. Скетс повёл жену внутрь бального зала, а у меня возникло ощущение, что я нырнула в ледяную воду, перед этим прыгнув со скалы.
Глава 8. Жажда всегда сильнее мудрости
Уворд
Скетс отчаянно сдерживался. Он старался не показать словом или жестом, что узнал предводителя переодетых разбойниками наёмников, которые напали на небольшую процессию, поспешно покидающую столицу.
Это был Антжэ Алсей, который хотел одним ударом помешать поездке Уворда и навсегда покончить с врагом. Но доказать это будет трудно. Люди герцога мертвы, тела наёмников выловлены из ближайшей реки. В живых остался лишь сам Скетс и Дайк, которого пришлось забрать с собой, но мальчика не станут слушать.
К счастью, был ещё один свидетель.
Девушка, которая случайно забрела не туда и видела то, что не должна. Вот только она оказалась ведьмой, да ещё с такой пронзительно чистой силой, что за несколько минут восстановила резерв сильнейшего мага столицы.
Уворд никогда не позволял себе использовать дарительниц для подпитки, как другие, но покидал столицу он полностью опустошённым, чем воспользовался враг, и, когда девушка открыла свою магию, умирающий герцог вцепился в неё и потянул.
Жадно. Неистово. Рискуя убить эту глупышку, что сама отдала себя в лапы зверю. Её магия была такой звеняще-кристальной, что остановиться было трудно. Почти невозможно. Другой бы испил её до конца, но Скетс прекрасно владел собой, поэтому отпустил ведьму за миг до того, как она бы умерла.
Если этот нежный пугливый котёнок с большими голубыми глазами попадётся кому-либо из дворян, выпьют до дна. Удивительно, что девушка ещё жива. И дело не только в защитном артефакте, должно быть что-то ещё. Впрочем, всё это станет неважно, когда герцог объявит ведьму свидетелем. Верховный жрец постарается избавиться от неё.