- Папа не играет, - спокойно сказала я. - Он воспитывает. Кстати, ты сегодня выступил вполне в его стиле. Вот что значит ремень животворящий...
- Иди ты... - буркнул он и шмыгнул носом.
Я переглянулась с Гермионой, мол, отконвоируй парня в гостиную, она понятливо кивнула и завела:
- Гарри, скоро отбой! Идем скорее, не то нас накажут!
- Спокойной ночи, - сказала я им вслед.
- Спокойной ночи, - ответили они вразнобой, и мы разошлись.
Однако как прорвало Гарри! Конечно, Локхарт его задолбал, но чтобы выступить в кабинете у директора... Это я не боялась ни бога, ни черта, как говорил папа, но братец-то вырос не с Энди Оуком! Однако стиль поведения был очень даже узнаваем... Либо это он правда от папы успел нахвататься, либо от меня. Так или иначе, я могла записать себе в актив аж два свершения: Гермиона Грейнджер опомнилась и перешла... ну, не на мою сторону, скажем, на сторону адекватных людей, а Гарри вдруг прозрел и решил, что он-таки личность!
Интересно, во что все это выльется?
Глава 19. Разрыв шаблонов
На следующий день перед зельеварением я подошла к Грейнджер и сказала:
- Есть дело.
- Какое? - заинтересовалась она, сдувая с физиономии вьющуюся прядь. Я поморщилась, но решила оставить это на потом.
- Будь человеком, сядь к Уизли. А я сяду с Гарри.
- Ты же одна всегда...
- И ты одна. Тебе никакой разницы, а мне за братом присматривать нужно.
- А что профессор Снейп скажет?
- Профессор Снейп скажет, что вам пора занять свои места, - раздался его голос у нас над головами. - Мисс Оук, что за далеко идущие планы вы излагали?
- Никаких планов, сэр, - ответила я, - я просто хотела сесть рядом с братом. А поскольку Уизли оставлять в одиночестве опасно, то попросила Гермиону за ним приглядеть. Можно нам пересесть?
Он только тяжело вздохнул.
- Можно. Идите в класс.
Я победно улыбнулась: мнения Гермионы никто спрашивать не стал. Впрочем, она вполне могла остаться одна за партой, как прежде, но чувство ответственности пересилило, и Грейнджер с суровым видом уселась рядом с Уизли. Я же поймала братца за шиворот прямо в дверях (опять опоздал, что ж это такое-то!) и силой приземлила на скамью рядом с собой. (Я сижу в дальнем углу кабинета, мне так удобнее: дверь рядом, сзади никого, очень удачное местечко.)
- Теперь ты сидишь здесь, - произнесла я в ответ на недоуменный взгляд.
- Я доску не вижу...
- Я прочитаю тебе рецепт. И почему, когда тебе покупали новые очки, ты не сказал, что все равно ни черта не видишь?
- Ну... - замялся он. - Эти намного лучше! Но издалека все равно...
- Вот дурак, - буркнула я. - Сказал бы нормально, папа бы тебя к врачу свозил в Лондон.
- Это дорого, - мрачно ответил Гарри.
- Не дороже денег. Или ты ослепнуть хочешь аккурат к совершеннолетию?
- Нет, конечно... Но, - добавил он, - если бы я сам мог заплатить, тогда...
- Господи, какой ты идиот! - простонала я, благо профессор снова разорялся на тему чьей-то неудачной контрольной. - Папа твой опекун, он обязан, слышишь, обязан о тебе заботиться! А что касается денег... Медицинская страховка покрывает не все, но многое. Плюс у него льготы как у сотрудника полиции. И алименты на нас с тобой. Усек?
Судя по недоуменному выражению лица, ничего он толком не понял.
- Короче, я сама папе скажу, - решила я. - Вернее, напишу, пусть, пока мы тут кукуем, найдет хорошего офтальмолога. А то из тебя боец никакой, очки сшибут, так ты в противника с пяти шагов не попадешь! Или этот твой квиддич... Ты же играл под дождем, верно?
- Ага...
- И как оно в очках — будто в машине в дождь? Только дворников нету?
- Ну да, - невольно улыбнулся он. - Я снитч вообще случайно заметил...
- Вот-вот. Короче, решим что-нибудь с твоими очками, - заявила я. - А вообще бред. Кости за ночь срастить могут, а зрение исправить — фигушки! Надо спросить, почему так.
Гарри только вздохнул и вдруг спросил:
- А как же Рон?
- За Роном присмотрит Гермиона, мы договорились, - отрезала я. - Не переживай за него. И хватит трепаться, не то профессор нас оштрафует и будет в своем праве. Читай рецепт!
Гарри боязливо покосился на Снейпа, но умолк. Кажется, ему было не по себе среди слизеринцев (ну ладно, в самом конце слизеринского ряда), и он уткнулся в учебник.
Я следила за ним в оба, и только благодаря этому зелье получилось более-менее похожим на описанное в учебнике. Думаю, профессор мог многое высказать по поводу наших с Гарри способностей к зельеварению, да только еще не придумал, как подступиться. Слишком много факторов: и факультеты разные, и наше с Гарри кровное родство, и... В общем, я надеялась, что на пару недель ему этого хватит, а потом я придумаю что-нибудь еще.
За это занятие я получше присмотрелась к Гарри и поняла, что мы повели себя с ним не совсем правильно. Его описывали, как скромного забитого мальчика, тихоню и "ботаника", а он был совсем не таким. То есть, если на него орали и давили авторитетом, он до поры смирялся и делал, что велят, но постепенно закипал, а потом... потом следовал взрыв. То-то он и на папу так вызверился! Неудивительно, что его тетка с дядей побаивались, если верить мистеру Малфою (а отчего бы ему не верить?). Словом, атака в лоб тут не проходила (учитывая, что этим лбом Гарри остановил даже Темного лорда, там имелся немалый запас прочности), надо было сперва научить его жить среди нормальных людей, а потом уже давать ремня, о чем я и написала папе с первой же оказией.
Папа у меня золото, он и словом не обмолвился о том, что я, учась с Гарри на одном курсе, могла бы и раньше заметить — он совсем не социализирован, и тогда дело пошло бы куда как глаже! Ну он же понимал, что я не стану общаться с мальчишкой, тем более, с другого факультета (тогда-то ведь никто еще не знал о нашем родстве)! Поэтому папа написал только "Умница, дочка!", как всегда, когда хотел похвалить меня за проделанную работу и намекнуть, что останавливаться на достигнутом рано. Это я и сама понимала — хлопот с Гарри (а пуще того с его окружением) хватало выше крыши!
Больше всего хлопот доставлял Рон Уизли, но после юбилейного десятого полета с лестницы (я отлично умела делать подножки, а с хогвартскими лестницами мне даже помощь Крэбба с Гойлом не требовалась) и ночи в лазарете он вроде бы начал что-то соображать и сделал вид, будто смертельно обижен на Гарри.
Встревоженному братцу я велела забить на этого травмированного, а лучше приналечь на зелья и трансфигурацию. В этом со мной была абсолютно солидарна Грейнджер, которая, обнаружив открытие второго фронта, кинулась в бой с новой силой. Ну а поскольку именно со своими однокашниками Гарри проводил больше всего времени, то нет ничего удивительного в том, что через пару недель Гермиона основательно проклевала ему мозг. Полагаю, учиться Гарри по-прежнему не очень хотелось, а хотелось рассекать на метле, но его мнения никто не спрашивал. Мы с Гермионой сели, посчитали, и вышло, что за время, потраченное на тренировки в команде в неделю, Гарри может сделать домашние задания за месяц вперед. Даже по зельям.
- Но мне нравится летать! - отбивался он, когда мы зажали его в угол. - И как я оставлю команду без ловца?! У вас вон Малфой летает, и метлы новые его отец купил, а мы...
- А я, Поттер, - высунулся из-за моего плеча Драко с невыразимо мерзкой улыбочкой на лице, - откажусь от места в команде. Но с одним условием.
- Каким? - опешил тот.
- Ты тоже уйдешь из команды и получишь "выше ожидаемого" хотя бы по основным предметам, - еще более гадко улыбнулся он. - Ну что? Согласен?
Драко, разумеется, подучила я. Он долго дулся, хныкал, но в итоге признал, что хоть и любит летать, все эти тренировки ему надоели донельзя, а в ловцы он пошел, только чтобы уравновесить талант Гарри, иначе нашу команду разделали бы в первом же матче. А так... возьмут других ребят, подумаешь. "С такими-то метлами, - ядовито добавил он, - да без Поттера в противниках любой играть сможет!" Отец дал ему добро, и мы приперли Гарри к стенке в прямом смысле слова.