Где только я набралась смелости, осталось для меня загадкой. За день мы сталкивались друг с другом очень часто. Может, это злой рок? Неужели раньше я так часто видела Котайского в коридорах? Или это просто сегодня день такой невезучий? Я очень торопилась добежать до другого конца здания, так как забыла кое-что спросить у преподавателя по истории, но совершенно неожиданно налетела на кого-то. Стало очень неловко и из-за того, что я такая неуклюжая, и из-за того, что сейчас придется тратить время на извинения. Но почувствовав во всем этом какой-то подвох (и даже зная какой именно), я подняла взгляд выше, смирившись со своим смертным приговором (а завещание-то написать не успела).
-Кирилл, - это был вовсе не вопрос, а констатация факта. Мы стояли друг против друга и старались оглядывать себя совершенно спокойными, ничего не значащими, взглядами.
-Привет, - сухо поздоровался он.
Я уже поняла, что сегодня мы разговаривать не настроены.
-Мне нужно тебе кое-что сказать, - собравшись с духом, пробормотала я.
Он кивнул, не сдвинувшись с места. Полдела сделано. Осталось понять, что именно я хочу ему сказать.
-В общем, я прекрасно понимаю твое нежелание видеть меня, - выпалила я на одном дыхании. Потом, прервавшись на секунду, я осознала, что, кажется, даже зажмурила глаза. Но Кир внешне оставался совершенно спокойным, и я продолжила чуть более уверенно. – Я не буду высказывать тебе что-либо. Как раз наоборот. Ты помнишь, у меня ведь осталось желание, которое ты должен выполнить?
Парень чуть вскинул вверх брови, от удивления, но промолчал.
-Я надеюсь, что в тебе есть благородство, и ты не будешь меня отпихивать, как надоедливую муху, - я глубоко вздохнула, и, кажется, мне послышалось ироничное «хм». – Я прошу тебя, как бы в дальнейшем у нас не складывались отношения, ты… больше никогда не потревожишь мое личное пространство. Если нам и придется общаться, то я хочу, чтобы все наши дальнейшие разговоры проходили в официальных рамках. Надеюсь, я прошу не очень много?
Поднять на Кирилла глаза было еще страшнее, чем высказать все, что я хотела. Как мне пришла в голову эта ерунда с желаниями, я и сама не могла понять. Но мне казалось, что я не делаю ничего плохого. Надо было максимально отдалить его от себя, потому что дальнейшее общение в прежней форме вызывало бы у меня слишком много ненужных эмоций.
Зато сейчас я ясно поняла, что после всего случившегося мы уже не сможем дружить. Вот не сможем и все. Как же я раньше-то этого не понимала? Нас слишком тянуло друг к другу, чтобы мы могли дружить. Даже самой интересно, как так получилось, что мы целых два месяца были чуть ли не лучшими друзьями?
-Ты хочешь максимально отдалиться от меня, я правильно тебя понял? – услышала я его голос (недовольный, или мне показалось?).
-Именно, - я коротко кивнула.
-Я не могу не выполнить твое желание, - он скрипнул зубами. – Если тебе это доставит несравненное удовольствие, я соглашусь.
-Я… буду рада… - пролепетала я.
-Вот и отлично, - фыркнул он и обошел меня по круг, даже не попрощавшись.
Постояв так несколько томительных секунд, я снова глубоко вдохнула и выдохнула. Кивнув взгляд на наручные часы, я снова ринулась бежать. Опять на урок опоздаю. Что ж за день-то такой невезучий сегодня? Первый день четверти, а мне уже хочется закопаться под ближайшим кустиком.
А еще было больно. Я старалась не думать об этом, но боль пугала меня. Реветь не хотелось. Я сильная, я смогу пережить и это. Было обидно, что он так просто согласился. Где-то в душе я хранила надежду. Я была бы счастлива, если бы он возмутился, сделал хоть что-нибудь, только не это.
Во всем случившемся я виновата сама. Ну, и пусть! Он не любит меня. Прошло всего несколько дней, а он уже с другой. И даже выглядел счастливым. Этой девице повезло не больше моего – ведь она будет тоже временным увлечением котика. Только, быть может, ей достанется чуть больше, чем короткий, но такой чувственный поцелуй.
«Обидно, - изрекло мое внутреннее «я». – Каким бы бабником он не был, я мы его все равно будем ждать с распростертыми объятиями… и надеяться тоже будем».
Пожалуй, впервые и мои мозги, и я сама были согласны с моим внутренним маленьким мирком, немного возвышенным и мечтательным, таким наивным, но таким нужным мне.
Домой я в этот день вернулась совсем вымотанная, но приятно удивилась, когда обнаружила у себя дома свою тетку. Вообще, она всегда злилась, когда я обращалась к ней на «вы», или выдавала, кем она мне приходится. Для нее существовало только ее имя – Марго. Она старалась выглядеть молодо (что получалось успешно, так как ее 35 выглядели на 25), успешно занималась своим бизнесом и редко когда могла найти свободную минуту и почтить нас своим вниманием. За что я любила Марго больше всего, так это за ее хоть и неуловимое, но все-таки сходство с моей мамой. Поэтому мы всегда с ней хорошо общались. Маргарита из-за своей работы редко посещала нас, хоть мы и жили в одном городе. Она часто уезжала в другие города по командировкам, да и в городе постоянно находились неотложные дела. Но как только появлялась свободная минута, она проводила ее в стенах нашего дома. Мельтешила перед папой, который, впрочем, редко когда этому возмущался, спорила с Колькой и называла его «странным мальчиком», когда была с ним в чем-то совершенно не согласна. Много времени она посвящала мне, но скорее для того, чтобы поговорить о мальчиках и чтобы я могла задать вопросы, которые каждая девушка может задать только матери.
-Иришка? Это ты пришла? – с порога услышала я голос женщины.
Только ей я позволяла называть себя так. Марго вообще в отношении меня позволялось очень многое, но я уже объясняла, по какой именно причине я разрешала так делать. Маргарита всегда ко мне очень тепло относилась и если мне когда-нибудь требовалась ее помощь, она никогда не отказывалась и помогала по мере возможности. Она никогда не давала меня в обиду и считала, что она всегда все знает лучше всех, потому что «от твоих мужиков помощи ждать не приходится – у них все всегда просто».
-Ты пришла! – я очень обрадовалась этому факту и поспешила обнять тётю прежде, чем она вырвется и посетует, что я опять расчувствовалась.
-Опять ты так делаешь, - фыркнула она, но вырываться не стала, а даже погладила пару раз по голове, что для нее большая редкость. Собранная деловая женщина редко может показать свои чувства другим.
-Я соскучилась, - сообщила я и весело улыбнулась. – Да ладно тебе. Перестань! Я же тебе не подчиненная! А то ты все время свои эмоции скрываешь. С тобой становится скучно.
-Да ладно тебе, Ириш, - она следила за тем, как я снимаю куртку. – Я недавно приехала. Решила у вас тут нос везде сунуть. Думала, Светлану вашу увидеть, а она не дома.
-Ее здесь нет? Какое счастье! – вторая хорошая новость подбодрила меня еще больше. – Можешь считать, тебе повезло, и ты избежала ее противного характера.
-Прекрати быть букой, Ира. Не идет тебе это! Я твоего папашку уже поругала, что привел в дом злую противную мачеху. Теперь уже не переживай. И прими это, Ир. Володе тоже нелегко живется, а тут и ты на него ополчилась.
-Я пытаюсь, Марго, но это не просто, - я стащила с себя второй сапог и осмотрелась. – Папа дома? Так рано? Для него это редкость.
-Я его вытащила домой с работы пораньше, - рассказала мне она. – А то сутками со своими бумагами сидит, скоро совсем о детях забудет со своей работой.
-А ты не лучше, - обвинила я ее. – Тебя больше двух месяцев здесь не было!
-Такой грешок имеется, - Маргарита виновата покивала. – Ну, а теперь пошли. Все-все мне расскажешь!
-Да, нечего собственно говорить-то, - как-то стушевалась я. Кир и все связанные с ним мысли снова заняли первое место в топе всех важных проблем.
-А что у тебя за милый мальчик на фото изображен? – Марго указала мне на рамку на столе, в которой поселилась одна из фотографий Кира.
-Сдаюсь, - я подняла руки вверх.
Мы с ней около часа промывали моему другу косточки. Посетила злобная мысль, что он, наверное, сейчас икает от наших о нем разговоров. Вот и пусть! Я на это очень надеялась. Насолить ему хоть как-то было для меня, как бальзам на душу.