Влад злится. Вижу это по раздувающимся ноздрям и дёргающейся на шее венке. Резко отворачиваюсь, чтобы он случайным образом не заметил, что я его разглядываю.
– Не смей лезть в дела нашей компании, мелочь! Иначе тебе же будет хуже! – цедит ядовито. Чувствую, что кисти рук и стопы ног холодеют, а сердце начинает бешено стучать о рёбра.
В моей старой школе, конечно, всякое случалось, но так откровенно мне никто и никогда не угрожал.
Влад встаёт из-за парты, вырастая надо мной и давя своей жуткой энергетикой. По коже бегают колкие мурашки, а ноги так и хотят сделать хотя бы шаг в сторону от этого парня.
Никогда не думала, что так плохо разбираюсь в людях, наоборот, казалось, я с первого взгляда могу определить, кто и то из себя представляет. Но глядя на Чернышевского понимаю, что ошиблась на все сто процентов.
– Ты меня услышала? – произносит шёпотом, подойдя ко мне непозволительно близко. Я стою, словно гвоздями прибитая к месту. Ни за что не позволю кому-либо считать меня трусихой.
Влад замечает мой непоколебимый настрой, поэтому недовольно хмурит брови, а его чёрные глаза сверкают злостью. Он кивает головой, словно самого себя убеждает в чём-то, хватает рюкзак со стула и идёт к выходу.
Запоздало вспоминаю, что ключи от кабинета у Чернышевского. Не хватало ещё, чтобы он меня запер здесь на ночь. Судя по настроению этого парня, от него можно ожидать чего угодно.
Как попало собираю свои вещи и пулей вылетаю из кабинета, не бросив ни слова на прощание. Много чести.
Надо же, какой гнилой человек оказался, а я ещё подумала, что он хороший. На занятии обратила внимание, с какой лёгкостью Влад задачки по химии щёлкал, восхитилась про себя его умом и эрудицией. Вот же…
– Эй, мелочь, – басит сбоку.
От неожиданности роняю куртку, которую только что сняла с крючка. Зачем он за мной пошёл?
Наклоняюсь, чтобы поднять свою одежду и больно ударяюсь лбом о голову парня. Не поняла, он мне помочь пытается?
– Послушай, – выпрямляюсь, отряхиваю куртку от пыли. Кажется, влажную уборку здесь не особо жалуют. И это самая лучшая школа в городе? – Я не собираюсь никуда лезть, чего ты ко мне привязался?
Мне, безусловно, льстит внимание такого красавца, как Влад, и если бы нам было лет по десять, я бы даже подумала, что понравилась ему. В таком возрасте мальчики обычно пытаются обратить на себя внимание девочек разными глупостями. Но мы уже в одиннадцатом классе, и даже если Чернышевский своим преследованием пытается привлечь моё внимание, то он зря старается. Я не могу всерьёз воспринимать человека, который ведёт себя, как маленький ребёнок.
Вскидываю голову и смотрю в глаза парня. Они такие чёрные и глубокие, что становится не по себе от пронизывающего взгляда.
– Я надеюсь, – бросает леденящим тоном и выходит из гардеробной.
Влад
– Извините, можно? – дверь в кабинет тихо открывается.
Я сижу за первой партой, решаю задания теста, который мне дала Татьяна Анатольевна. Стараюсь не отвлекаться, но меня так и тянет повернуть голову в сторону новенькой.
Химичка говорит ей сесть рядом со мной. Только этого не хватало.
Девчонка отодвигает стул, присаживается. Начинает ковыряться в рюкзаке. Достаёт необходимые принадлежности. Меня словно не замечает.
С каких это пор я стал похож на пустое место?
Скворцова торопливо переписывает условие задачи, и я переворачиваю страницу. Исподтишка наблюдаю за тем, как быстро она выполняет задание.
Не глупая.
А ещё очень смелая. Других таки не встречал.
У нас в классе восемнадцать человек, но никому и в голову не приходило поспорить с тем же Мишкой Рягузовым. Ещё бы, он ведь сынок директорский, перед ним только пресмыкаться положено.
Остальным. Ни мне. Я всегда на особом положении, потому что к каждому знаю подход. Вижу границы и имею чувство меры.
А эта мелочь, ростом напоминающая пятиклассницу, не побоялась заступиться за незнакомую девушку. Со стороны это выглядело странно и отчасти даже глупо. Мишка – длинный шланг, и Надя – на две головы ниже ростом.
Но её поступок определённо вызывает уважение.
Консультация подходит к концу, химичка покидает кабинет. Торопится бедная. У неё муж строгий, терпеть не может, когда Татьяна Анатольевна на работе задерживается. Пару раз даже скандал устраивал прямо в школе. На виду у учителей и учеников.
С тех пор женщина старается не задерживаться ни на минуту.
– Владик, – ненавижу, когда меня так называют, – закрой, пожалуйста, дверь.
Молча киваю, глотая негодование.