Автор «Маленькой войны» должен прежде всего помнить о том, что книга — это, согласно установившемуся мнению, место общественного пользования, где нельзя ругаться, плевать на пол и будить чью-то задремавшую совесть. Далее, автор должен помнить, что он может держать глаза открытыми, но не должен писать о том, что увидел, потому что это не искусство, как утверждают критики, а простая фотография. Но самое главное — он должен избегать пустынных улиц, где он может столкнуться с человеком, который узнал себя в менеере Сваме, шакале, или в господине из мясного контроля, или в Проске, или, наконец, в господине Н. Нашлись тридцать шесть человек, которые узнали себя в господине Н., одиннадцать человек смотрят на автора ненавидящими глазами, потому что узнали себя в менеере Сваме, тогда как автор имел в виду абсолютно символического менеера Свама. Два человека прислали угрожающие письма, пятеро думают, что их изобразили в образе господина Бооне («…потому что я тоже толстый, — говорят они. — И хотя я живу вовсе не рядом со свалкой, сосед постоянно выставляет за дверь мусорный ящик!»), еще четыре человека остановили жену писателя на улице и возмущенно заявили, что они этого дела так не оставят, а один даже пообещал, что придет в дом и вытащит этого литератора за шиворот из-за пишущей машинки. Другой читатель потребовал указать место рождения, имя и профессию каждого героя книги, как будто писатель ходит повсюду с гроссбухом, в котором каждый оставляет расписку: «Я, нижеподписавшийся, подтверждаю…» Представьте, что будет, если компания железных дорог потребует от меня имена и адреса всех угольных воров? Я вынужден буду ответить: мы воруем по мелочи, а вы оптом, господа! А недавно я получил возмущенное письмо от одного господина: почему я все выставляю в юмористическом свете? Выходит, писатель должен выводить каждую букву на гербовой бумаге, но даже и это, по-видимому, не обезопасит его от беспочвенных обвинений. Менеер, я ничего и никогда не выставлял в юмористическом свете, этак вы и обвинения Чаплина сочтете юмористическими!
— Спорим, что не пройдет и десяти лет, как начнется новая война, — говорит один.
Другой смотрит на него со страхом в глазах — неужели все это придется еще раз пережить? А тут еще эта атомная бомба…
А кто-то третий начинает безудержно ругать это прогнившее… прогнившее… и сам пожимает плечами, потому что не совсем хорошо представляет, что же гниет.
Четвертый спрашивает: «Ты случайно не свихнулся?»
И самый последний, который соглашается с первым, потому что он всегда соглашается со всеми, добавляет: «Я думаю только, что война не начнется скоро, потому что слишком много разрушено», и он хватается за этот аргумент, потому что В ЭТОМ ЕГО УТЕШЕНИЕ.
И последний наказ:
НУЖНО ТРЯСТИ ЛЮДЕЙ, ПОКА У НИХ НЕ ПРОСНЕТСЯ СОВЕСТЬ.
О ТВОРЧЕСТВЕ ЛУИ-ПОЛЯ БООНА
Луи-Поль Боон умер 10 мая 1979 года — умер за письменным столом, работая над очередной рукописью. Так умирают ученые, и так умирают крестьяне, шагая за своим плугом. Труд писателя, ученого, так же как и труд крестьянина, никогда не прекращается, он только разнообразится сезонами и урожайными и неурожайными годами. Так же никогда не прекращался и труд Л.-П. Боона. Он не был крестьянином и мало о них писал, но он унаследовал крестьянскую выносливость и упрямство фламандца, которые помогли ему пережить долгие годы непризнания и оставаться верным своему писательскому долгу: писать правду и только правду, так, как он ее понимал.
Боон писал о людях предместий, которые живут на границе города и деревни. Покинув деревню, они не слились вполне с городом и (как это видно из «Моей маленькой войны» и «Года 1901») каждый день могли наблюдать с порога своего дома за работами в поле, продолжая сохранять незримую связь с землей. Не нужно забывать, что Фландрия до недавнего времени оставалась по преимуществу крестьянской по сравнению с другой частью Бельгии — промышленно развитой Валлонией. Несомненно, это наложило свой отпечаток на творчество Боона и определило психологию его героев: порвав с деревней, они еще не примкнули к рядам рабочего класса, поэтому и социализм, который исповедуют, скажем, персонажи «Забытой улицы», — это не научный социализм современного рабочего класса, а противоречивый комплекс социалистических идей в их ранней стадии развития, выражение извечной мечты трудящегося человека о братстве и счастливой жизни для всех.