— Добрый день, — я обратилась к продавщице, — подскажите, пожалуйста, какие цветы мне нужны? Это для совершенно незнакомого мне человека, которая однажды помогла спасти мне жизнь.
Девушка за кассой удивлённо посмотрела на меня:
— С такими запросами ко мне ещё не подходили.
— А какие цветы вы бы сами хотели получить?
Девушка задумалась, а потом сказала:
— Ромашки. Мама дарила их мне на каждый день рождения. Она умерла четыре года назад. К счастью, есть воспоминаниум, и я хожу туда в свой день рождения смотреть на маму.
Я купила ромашки, поблагодарила продавщицу и направилась к начальной школе, которая находилась напротив старшей.
Так вреден ли воспоминаниум или нет? Нужно ли его запрещать? Каждый день в школе мы слышим, что нам вредны интернет, компьютерные игры, соцсети, телефоны, компьютеры, устройства виртуальной реальности и прочее. А в итоге все эти вещи уже давно стали частью нас. Люди недовольны всеми своими изобретениями. Так может дело не в вещах, а в людях?
Я зашла в школу и обратилась к охраннику:
— Добрый день. Подскажите, пожалуйста, где я могу найти класс Аллы Ивановны?
— На втором этаже, класс 204.
Я поблагодарила его, сняла куртку, повесила в гардероб и поднялась на второй этаж. Беззаботные малыши бегали по коридору. Они ещё не знают, что наша школа — это не только это прекрасное здание, но тот пятиэтажный монстр напротив, где их ждут озлобленные на весь мир старшеклассники, равнодушные учителя и горелая пицца. Да, пицца в нашей школе настолько ужасна, что я буду упоминать об этом при каждом удобном случае. Пусть кому-нибудь будет стыдно.
Я зашла в 204 класс. Алла Ивановна сидела за столом и читала книгу. Увидев меня, она так тепло улыбнулась.
— Доброе утро. Это вам, — я протянула ей букет, — меня зовут Зоя Золотарёва.
Сначала она удивилась, но все быстро поняла.
— Моя дорогая, присаживайся. Паша рассказал тебе наш самый большой секрет?
— Да, и я решила поблагодарить вас.
— Прошло уже немало лет, а тот случай я вспоминаю до сих пор. Это было самое тяжёлое испытание для меня, как для учителя. Паша был моим любимчиком. Нельзя в таком признаться, но это правда. Такой хороший мальчик, только очень грустный. Когда мама не успевала его забирать, я сидела с ним, и мы вместе придумывали истории о рыцарях. А однажды он меня спросил, что такое любовь. Я ему объяснила, и последовал второй вопрос «Почему моя мама меня не любит?». Мне так хотелось его утешить, обнять и успокоить. Рада, что сейчас у него все хорошо. И что у тебя все хорошо, моя дорогая Зоя.
— Сейчас у меня действительно всё чудесно, — с улыбкой ответила я. — Спасибо, что оберегали моего брата.
— Это моя работа, милая. Мне так хочется, чтобы все детки в этом мире были счастливы.
Какая прекрасная женщина. Ее уютный класс еще долго не хотел меня отпускать, но я боялась опоздать на урок. На прощание Алла Ивановна обняла меня, я вышла из школы и побежала к переходу.
На светофоре меня догнал Ибрагим и сразу начал тараторить:
— Прости меня, пожалуйста, я не должен был говорить твоему брату. Но твое рвение меня так испугало, я не хотел, чтобы ты опять попала в больницу. Не мог уснуть всю ночь, думал, что ты меня ненавидишь и что из-за моего звонка у тебя будут проблемы. А еще я тебя бросил одну, ушел. Зоя, пожалуйста, скажи, что мы все еще друзья и ты не проклинаешь меня!
— Ты поступил как настоящий друг. Я запуталась, и мне нужна была помощь. Спасибо, что оказался рядом.
— Правда? Я так рад. Зоя, как ты себя чувствуешь?
— Идеально.
У школы нас ждали Вика и Ника. Я так скучала по ним. Я соскучилась даже по Вознесенскому, о чем сообщила ему, когда мы сели за парты, и извинилась перед ним за мои агрессивные выходки.
— Надеюсь, ты перестала пить те стимуляторы или что ты там употребляла.
— Не волнуйся, моя нервная система теперь под моим контролем.
— Это хорошо, а то я уже начал волноваться за свою нервную систему.
Мы с сестрами мило болтали и даже не заметили отсутствие Макарова. Он вошел в класс минут через десять и был мрачным и рассерженным. Он сел за парту и обрушил свой гнев на Ибрагима:
— Исмаилов, ты обещал, что никому не скажешь. Но все знают. Теперь Нику ждёт ад, все мои приколы раньше были милыми шуточками. Предлагаю ей сразу переводиться.
— Так и знала, что это было затишье перед бурей. Не переживай, Максим, все юбки я уже отнесла на переработку.