— Почему именно эта книга? — спросила я.
Мне стало интересно: это просто позерство или искренний ответ.
— Она честная, — ответил Ибрагим и слегка улыбнулся.
Это было сказано, как вызов. В этот миг мне захотелось обнять Ибрагима, я чувствую, как велика его дыра в душе. А вдруг и моя дыра скоро увеличится? Сможет ли мой сегодняшний поход в кино ее уменьшить?
— А твоя любимая книга? Когда-то это были «Алые паруса», правильно? — спросил Ибрагим.
Он помнил, как это мило. Почему мне не хватает смелости заговорить с ним о другом? Как твои отношения с родителями? Ты больше не ходишь в воспоминаниум? Как ты себя чувствуешь?
— Верно, «Алые паруса», — тихо ответила я.
— Чем же она тебе нравится? — спросил Ибрагим.
— Она добрая. Нам всем иногда так не хватает доброты.
Ибрагим ничего не ответил. На этот наш разговор и закончился. Пока другие щебетали по-французски, я задумалась о своём прошлом, а мой друг грустно смотрел в окно. О чем он думает? Как не хочет возвращаться сегодня домой? Интересно, в будущем ученые научатся читать мысли окружающих? Это будет намного хуже воспоминаниумов. Такие возможности доведут человечество до сумасшествия. Поэтому я так и не узнала, чему посвящены мысли Ибрагима.
Наконец-то уроки закончились, я с подругами вышла из школы.
— Пойдем посидим в кафе? Поболтаем, закажем пирожное? — предложила Вика.
— Не могу, но спасибо. Папа нанял репетитора по математике. Надо подтянуть свои знания, если планирую поступать в медицинский.
— Успехов тебе, дорогая. У тебя все получится, если ты сама этого захочешь. До завтра, — хором сказали сестрички, обняли меня и направились к своему дому.
Я впервые соврала им. Это оказалось очень больно. У меня появилась тайна. А выдержу ли таскать ее в одиночестве?
Я двинулась в сторону парка, прошла его насквозь и дошла до маленькой улицы. Ее заполнили старые полуживые дома и тишина, будто здесь уже несколько веков ничего не происходило. В конце улицы стоят воспоминаниум. В милом розовом здании с разрушенной крышей. Я глубоко вздохнула и вошла внутрь. Меня встретили серые стены, серая мебель и серый администратор. Ему бы почаще бывать на солнце.
— Добрый день, — почти шепотом произнес администратор.
Мне кажется, добрых дней в его жизни давно не было.
— Добрый, — тоже тихо ответила я.
Моя решимость становилась все меньше.
— Вы определились с датой? — администратор даже не смотрел на меня, а что-то быстро печатал в телефоне.
Я кивнула и назвала день, когда мне исполнилось три месяца. Мне нужно вернуться к истокам.
— Сколько часов вам необходимо? — администратор перешёл на бубнеж.
— Один час, пожалуйста.
Мне должно хватить часа. А ведь люди сидят здесь круглыми сутками и следят за своей прошлой жизнью. Ни в одном месте в мире я не чувствовала себя такой несчастной. Даже в кабинете у стоматолога.
— Заполните документы, — администратор протянул мне кипу бумаг.
«… Кинотеатр не несёт ответственности. Я в здравом уме. Подтверждаю, что несовершеннолетняя…». Впервые я заполняла что-то важное без папиной помощи. Как тут не почувствовать себя взрослой? Но именно в этот момент мне захотелось, чтобы папа был рядом. Чтобы он злобно посмотрел на этого администратора, пожелал им скорейшего закрытия и увел бы меня домой есть суп с фрикадельками. Но я одна. И это было мое решение.
После заполнения всех бумаг меня повели в маленькую комнату, где нас поджидали экран и аппарат, ко мне подключили провода, страшная зверь-машина начала гудеть. Выключился свет, и на экране появилась самая красивая женщина, которую я когда-либо видела. Черные длинные вьющиеся волосы, яркие зелёные глаза и обворожительная улыбка. Она танцевала и смеялась. Прекрасная девушка по имени Анфиса. От нее мне достались только широкий рот и большие губы. Если на ее лице они смотрятся прекрасно, то на моем в компании с папиным носом… Короче, нужно подбирать правильную стрижку. Иногда генетика бывает беспощадной.