Некоторые люди оборачиваются, узнают.
Соня подходит к аудитории, входит. Сначала отрешенные, взгляды тут же обретают ясность, стоит им узнать ее. Люди приподнимаются, их глаза изумленно глядят на знакомое лицо, столь самоуверенно взирающее на них снизу вверх.
Девушка делает первый ход — шаг вперед. И тут же бывшие одногруппники оживают.
— Какие люди!? Да я глазам своим не верю!
— Кто вернулся?
— А мы помним как ты убегала. Наконец осмелилась вернуться?
— Полгода так-то прошло. Как ее обратно то приняли?
Соня приоткрывает рот, чтобы заткнуть их всех, но вместо нее звучит гробовой яростный голос:
— Заткнитесь!
Все оборачиваются назад. Практически у стены, в самом конце сидит Лера. Хмурая брюнетка, слегка похудевшая, обрела ее более острые черты. Она нервно дергает ногой в лакированном сапоге.
Изумлению одногруппников нет предела. Главарь банды слился? Велел им заткнуться?
Они послушно затыкаются, находясь в шоке. Улыбки стираются с лиц, их заменяет озабоченное выражение.
Соня не сводит проницательного взгляда со старой подруги. Та высокомерно отводит глаза. Девушка садится вперед и вся ситуация обрывается на корню.
Заходит преподаватель, здоровается со всеми, говорит Соне остаться после пары, и начинает семинар.
Когда пара подходит к концу, все начинают расходиться. Виктор Павлович подзывает девушку к себе, спрашивает ее о причинах отсутствия и так далее. Когда аудитория практически опустела, он говорит:
— Ладно. Деканат все равно оставил за вами право сдать экзамены прошлого семестра. Надеюсь этот вы дотяните, я вам мешать по крайней мере точно не буду. За других преподавателей не ручаюсь.
Вдруг он замечает одинокую фигуру в конце аудитории и удивленно приподнимает очки.
— Ларская, а вы чего здесь?
Мрачная студентка бросает:
— У меня тут свидание.
Виктор Павлович решает плохой юмор пропустить мимо ушей, он говорит Соне:
— Попросите у одногруппников материалы с прошлых занятий, если каких-то не будет, найдите меня.
Они прощаются и мужчина скрывается за дверьми.
Соне обращается к Лере. Она заметила, как та изменилась. Веселый подвижный нрав уступил место сдержанности и гневу. Ранее Лера никогда не сидела сзади, никогда не отделялась от социума. И не трясла нервно ногой. А ее лицо… Это лицо иного человека.
— Хотела поговорить со мной? — догадывается Соня.
В ответ Лера порывисто встает и спускается. Взгляды девушек скрещиваются подобно мечам в поединке. Не доходя трех шагов, Ларская останавливается.
— Допустим.
— Ну тогда я слушаю.
Лера тоже заметила, что стойкость бывшей подруги отнюдь не игра. Застенчивая хрупкая малышка уступила место более зрелой девушке. Каждая прошла свой путь.
— Оказалось, без тебя довольно скучно. Я общалась сначала с Катей, потом с Надей, потом Юлей и так по порядку. Боже, я узнала какие все девки у нас заносчивые суки.
Соня горько усмехнулась и направилась к выходу.
— Стой! — окликнула ее Лера. — Ладно, обойдусь без предыстории. В общем, я вела себя хуже, чем все эти суки вместе взятые. Я продала тебя за триста кусков, не знаю говорил ли он тебе или нет. Поверь, меня изрядно за это поимели. — она сжала рукоять сумки. — Но мне хочется измениться, хочется стать другой после той депрессухи, что я пережила. Недавно я ушла из эскорта. Порвала со всеми тварями, которые там кишат. И хочу научиться жить по другому, не так тупо и пошло, как я жила всю жизнь. Понимаешь?
Соня обернулась.
— И что тебе нужно от меня? Прощение?
— Нет. Мне нужна хорошая подруга, нужна поддержка и преданность, которые я сама же выкинула на свалку. Знаю. Не особо я надеюсь на прощение, Сонь, пока что я надеюсь на шанс.
От раздирающей досады и обиды внутри Соня громко вскрикнула:
— Как ты смеешь просить об этом, после того как предала, унизила у меня на глазах у всех?!
Смиренность сцепила в свои мирные объятья Леру. Она молча выслушала тираду, упреки, обманутые ожидания и боль, которые пришлось заморозить на полгода. Ничего не дрогнуло на ее лице. Соня взволнованная раскрасневшаяся остановилась, наблюдая как по лицу бывшей подруги стекает ледяная слеза.
— Мне нечего добавить, меня нельзя оправдать. Отдав все свои деньги, я лишь тебя оскорблю. Но я все еще прошу о шансе, потому что никто не научит меня любви, уму, преданности, чести, кроме тебя. А я устала быть грязной бестолковой шлюхой. До смерти устала.