ПРОСКУДИНА. Что?
СВЕТЛАНА. Я подумала, что, может быть, содомиты купят Ваню.
ПРОСКУДИНА. Зачем?!
СВЕТЛАНА. Тихо. (Шепотом.) Трахать его, пока он живой.
ПРОСКУДИНА. Света, вы больная.
СВЕТЛАНА (отползает). Я не больная, а думаю, как нам жить… (ползет) в условиях кризиса…
СОРОКИНА (мужу). Что-то ты, дорогой, замолчал.
СВЕТЛАНА. Умер, наверное. (Бьет его по ногам.) Умер ты?
ПЕТР. Папа… (Трясет отца за плечо.)
СВЕТЛАНА. Подох…
ПРОСКУДИНА. Бывает, что посидит человек, а потом отойдет.
СВЕТЛАНА. Мужчины быстрее умирают. У Петуховых сосед был – такой красавец. Джинсы в сапоги заправлял, носил золотую цепочку. Знал итальянский. А умер быстро, потому что есть привык много и купаться.
Иван шумно лижет лицо Филиппа Романовича.
СОРОКИНА. Ваня, это не мороженое. Это дядя Филипп.
СВЕТЛАНА (смотрит на них). Раньше были немецкие десерты, взбитые азотом.
ИВАН. У него глаза под веками задергались.
СВЕТЛАНА. Вдуй ему в жопу – он проснется.
ИВАН. Я люблю вас, Филя… (Целует его в губы.)
ПРОСКУДИНА. Не надо, Ваня, не надо.
СВЕТЛАНА. Засунь ему в рот.
ПРОСКУДИН. М…
ПРОСКУДИНА. Он живой! Филечка!
СВЕТЛАНА. Филечка-килечка.
ПРОСКУДИНА. Он живой! (Трясет мужа.) Ты меня слышишь?
ПРОСКУДИН. Санки…
ПРОСКУДИНА. Что?
ПРОСКУДИН. Санки…
ПРОСКУДИНА. Здесь они, здесь.
Филипп Романович встает, с него падают Иван и Алла Львовна.
СВЕТЛАНА. Сколько силы у говна. А мы его грели.
ПРОСКУДИН (идет к двери). Там внизу…
СОРОКИНА. Филипп Романович!
Он выходит.
ПЕТР. Не надо его было отпускать.
ПРОСКУДИНА. Там лестница скользкая – я боюсь спускаться.
СОРОКИНА. Петя, может быть, наш папа тоже живой?
ПЕТР (трогает). Нет, холодный.
СОРОКИНА. Умер, значит. Жалко.
ПЕТР. Надо его в угол положить.
СОРОКИНА. Сейчас сил нет. Карточки у него забери.
ИВАН. Что случилось?
СОРОКИНА. Папа умер.
ИВАН. У Ивана умер отец?
СОРОКИНА. Да. Петя, карточки забери.
ПЕТР (вынимает карточки). Забрал.
ИВАН. Бедный, он будет плакать. Я не буду ему говорить.
СВЕТЛАНА. Не потеряй карточки.
ИВАН. Когда он болеет, я прижимаю его к себе. Я помню, он прилетел и подарил мне огромную, до пола, гирлянду из фиалок. Ее сплели дети в Малайзии.
СВЕТЛАНА. Твой Ваня летчик?
ИВАН. Да, он летал на маленькой «Сессне» вокруг водопада «Сальто анжело» в парке Канайма в сельве на подступах к Амазонии, сафари в Кении и Танзании, занимает позицию топ-мен… (Хватается за голову.) Черви! Они все съели! Все добрые слова! Я не смогу читать «GQ»!
Пауза.
ПРОСКУДИНА. Да, журналы – это прекрасно. Надеюсь, они когда-нибудь появятся снова. Света, хотите я дам вам кое-что?
СВЕТЛАНА. Что?
ПРОСКУДИНА. У меня есть хороший аромат. (Вынимает образец.) Из журнала «Madame Figaro». Духи «Шанель». Мне кажется, я понимаю вас как женщину. Когда нас лишают маленьких радостей, мы становимся раздражительными… (Протягивает.)
СВЕТЛАНА (хватает образец). Дай… (Нюхает.) Так он выветрился. (Трет лицо.) Совсем ничего… (Мнет образец.) Сухой… (Прячет.)
ПРОСКУДИНА. Куда вы? Верните мне, пожалуйста.
СВЕТЛАНА. Пошла на хуй. Приперлась и пиздит.
ПРОСКУДИНА (неуверенно). Этой мои духи.
СВЕТЛАНА. Жопу порву.
ПРОСКУДИНА (Петру). Скажите ей.
СВЕТЛАНА (вертит головой). Только троньте.
Иван встает, идет к Светлане.
ИВАН. Верните.
СВЕТЛАНА. А? Что? Иди на хуй. Что ты защищаешь? Почему ты красивый, когда все посерели? Он, наверное, где-то поджирает.