Эрик подошел и обнял меня сзади. Прислонившись к нему, я почувствовала тепло его тела. Так гораздо лучше!
– Так удивительно слышать, что ты дружишь с моей подругой детства, – он убрал волосы с шеи и прижался носом к коже. Борода щекотно черкнула по шее и кожа сразу покрылась мурашками. – И о чем вы разговаривали с Пайпер, если не секрет?
– О тебе, – я наклонила голову, давая любимому путь для поцелуев. Он понял мой намек и крепким укусом вонзился в шею, спрятав зубы за губами. Ах! Я обожаю такие ласки! Настойчивые и властные.
– И что же Пайпер рассказала обо мне? – низкий голос Эрика прозвучал возле уха и он снова продолжил свои ласки. Закрыла глаза, отдаваясь удовольствию. Телом прошлась волна возбуждения, откликнувшись внизу живота приятными судорогами. Ох! В трусиках стало горячо и влажно.
– Ммммм, – простонала, купаясь в океане удовольствия, в которое меня погружали мягкие губы Эрика. Холод уже не беспокоил меня. Сердце ускорилось, разгоняя горячую кровь по венам.
Я вся пылала изнутри. – Всего-то рассказала о твоем детстве и твоей тете, – едва ответила, путаясь в мыслях.
Эрик внезапно остановился, схватил за плечи и одним махом развернул лицом к себе.
- Что именно? – требовательно спросил и мне показалось, что он рассердился. – Рассказывай! – пальцы крепко вжались в мои плечи.
Я не сразу поняла, что произошло. Взгляда любимого не видела, ведь уже стемнело, а к ближайшему фонарю нужно идти не один десяток метров. Но такая реакция меня испугала. Я судорожно сглотнула.
– Ничего особенного, – как можно спокойнее ответила. – Так, кое-что о вашей дружбе и о том, что ты остался рано без родителей.
Эрик молчал. Его лицо было устремлено на меня. Думаю, и взгляд тоже.
– Я хочу знать о тебе больше, – набравшись храбрости, произнесла наконец свое тайное желание. Взяла лицо любимого в ладони, нежно провела по щекам. – И чтобы ты сам мне рассказал.
Эрик отпустил мои плечи и положил свои руки поверх моих. Потом поцеловал обе ладони, жадно впиваясь в них губами.
– Что ты хочешь знать, Хоуп? – спросил на выдохе Эрик.
– Все. Я хочу знать все..
Глава 33
Мы сидели на полу на мягком одеяле рядом с камином и пили вино. Рубиновый напиток сверкал потусторонним сиянием на фоне оранжевого пламени. Смотрела на дно бокала и видела там багровый ад. Огонь прыгал на поленьях, облизывал их пламенным языком, превращая сухую древесину в черный уголь. Жар от костра согревал мои холодные пальцы ног. Окружающую тишину нарушал только характерный треск, идущий от костра.
После прогулки я изрядно замерзла. Изнеженная и согретая, сейчас я чувствовала уют и покой. Даже, можно сказать, блаженство. Алкоголь расслабил напряженные нервы и откинувшись на подушки, я просто наблюдала за танцем огоньков в камине.
Эрик сидел рядом, монотонно поглаживая мои волосы. От кожи головы до пяток рассыпались мурашки, волнами разбегаясь по телу, даря приятные ощущения. Любимый пропускал пряди сквозь пальцы, массировал голову подушечками пальцев, заставляя меня закрывать глаза от удовольствия.
Я ждала его рассказа. Не подгоняла, не рассыпалась на тысячу вопросов, действуя на нервы. Эрик не из тех людей, которые сдаются под давлением. Он просто даст задний ход. Если я буду напирать, то получу в ответ только молчание. Этим я могу отдалить его от себя. А мне этого не нужно. Я хочу знать о нем больше. Все, что скрывается глубоко в его душе. Не догадываюсь, о чем он молчит, но уверена, что ничего радостного там нет.
Но готова ли я получить ответы на свои вопросы? Выдержу ли правду? Надеюсь, что да. Моя любовь сильнее ее темного прошлого. Ярче, за тьму в его душе. За мрак, в котором он жил. Я хочу дать Эрику свет, поделиться своим теплом. Я отдам ему всю себя. Потому что люблю. И это навсегда
– Моя тетя ненавидела меня, – низкий голос любимого разрезал молчаливое пространство в комнате.
Подняла голову и увидела, что Эрик не сводит взгляда с камина. Он словно находился в трансе, не двигался, только моргал. Погрузился в прошлое. Как тогда, когда мы впервые пересекли порог этого дома. Мне лучше молча выслушать его. Опустила глаза и тоже посмотрела на огонь, ожидая, пока Эрик отважится на продолжение своего рассказа.
– Я всегда думал, что никогда никому не расскажу о своем прошлом. Считал, что всем безразличны мои проблемы. Я привык жить принципом: мои проблемы – это мои проблемы. И никого больше.
Он тяжело вздохнул.
– Этот дом для меня – сплошная боль. Моя боль. Женщина, рядом с которой я рос, относилась ко мне так, словно я что-то отвратительное и мерзкое, отравляющее ей жизнь. Гной на ране, от которого она никак не может избавиться.
Эрик замолчал, собираясь с мыслями.
– Мои родители погибли в автокатастрофе, когда мне исполнилось пять. С того времени и до восемнадцати лет я был под ее опекой. Тетя постоянно обвиняла меня в смерти своей сестры и не упускала ни одной возможности напомнить мне об этом. Я рос в спартанских условиях.
Она наказывала за каждую мелочь. Или вообще могла выпороть без причины. Просто потому, что у нее было плохое настроение. Как-то она пришла с работы и замочила свои любимые туфли. Мне тогда было семь или восемь лет. Уж не припомню. А вот те туфли все еще стоят перед глазами, как будто я только что их видел. Розовые, замшевые, на тонких каблуках и с серебряной пряжкой на носке. Она рассердилась, возмущалась синоптиками, кричала, что из-за ошибочного прогноза погоды испортилась обувь. В итоге получил я. Металлическая пряжка очень больно впивалась в кожу… Она всегда сгоняла свою злобу на мне. Любая мелочь могла ее разозлить. А получал всегда я. Пока был маленьким, ей удавалось бить меня когда угодно и чем угодно. Неоднократно била головой о стену. Но когда я стал подростком, уже побаивалась поднимать на меня руку. Однажды я не дал ей себя обидеть…
Эрик умолк. Почувствовала, что именно в этот момент ему нужна моя поддержка. Я поднялась, чтобы сесть напротив него. Положила руки ему на колени.
Хотела, чтобы он видел, что я готова услышать правду, готова оказать ему свою поддержку. Чтобы он знал, что мне может довериться.
– Расскажешь мне? – тихо спросила. – Что ты сделал?
Мои глаза встретились с его синей глубиной. Там бурлил самый настоящий шторм из воспоминаний. Бушевали эмоции, погружая его с головой в мутную воду. Ох, чувствую себя беспомощной в этот момент. Что я могу дать ему, кроме своей любви? Ничего. Но разве любовь не сможет помочь? Возможно. Только любовь дает силы бороться с негативом, стать спасительным кругом и не дать себя увлечь в бездну боли и ненависти. Исцелить израненную душу и погасить огонь обид.
– В тот день я дал ей отпор. Расплатился той же монетой, – Эрик взял мои руки и сжал в своих ладонях. Огонь из камина прыгал в его зрачках, словно в глубине души бурлил настоящий ад. Стеклянным взглядом Эрик смотрел на меня. Моргнул и как будто вернулся из прошлого. Он снова был здесь. – Я столкнул ее с лестницы.
Глава 34
– У меня был приступ головной боли. А она кричала, громко кричала. Голос резал уши. Разрывал мозг. Пробирался под корку тонким ультразвуком.
Эрик схватился за голову, сжал пальцами виски. Даже сейчас воспоминания из прошлого делали ему больно. Он зажмурился и наклонил голову.
– Я просил, умолял, чтобы она прекратила орать, – продолжил свой рассказ Эрик. Казалось, его низкий голос шел из груди, где-то из глубин душевных страданий. – Я плакал, умолял, становился на колени. Я хотел только одного – чтобы она заткнулась! Но безуспешно. Она только насмехалась надо мной. И я не удержался. Толкнул ее. Один раз, другой. Сил у меня уже было больше, чем у нее. Она попятилась и полетела вниз…