2
Иван
Мне всегда нравилась работа учителя. Не знаю, почему. То ли потому, что я сам сравнительно недавно закончил учиться и легко нахожу общий язык с этими оболтусами, то ли потому, что мне доставляет удовольствие впихивать в эти не обремененные серым веществом головы правила и теоремы и следить за их успехами.
В коллективе я был «белой вороной», но мне было плевать. Я занимался любимым делом. Через знакомых я нашел эту работу и хочу там задержаться. На собеседовании директриса провела меня через все круги ада, допрашивая по всем пунктам моей бренной жизни. Когда результаты моих ответов ее удовлетворили, он пожала мне руку, подписала заявление и без обиняков сказала, чтобы я был аккуратен в общении с противоположном полом. Даже ментами пригрозила. А то я сам не понимаю?!
Первые месяцы было реально сложно. Школьницы всех возрастов ходили за мной по пятам, подсовывали любовные послания. Кто постарше делал недвусмысленные намеки. И, если честно, у них было на что посмотреть. Молоденькие сочные тела… Если бы я был обычным парнем, я бы легко загнул их где-нибудь за школой. Но я же типа педагог. Должен сеять зерна знаний. А не разврата.
Только знания эти прорастают не у всех. Есть у меня парочка проблемных кадров. Я медленно выпустил сигаретный дым. Как им вдолбить эту математику в головы? Я мониторил блоги, читал статьи по работе с проблемными детьми. Короче, пытался, как мог.
Затушив сигарету, я открыл ноутбук, включил музыку и зашел ВКонтакте. Быстро пролистал список друзей, проверил сообщения, искренне посмеявшись от очередных посланий моих учениц (блин, надо закрыть личку), посмотрел уведомления (опять же лайки от юных дарований). В рекомендациях увидел: Громова Мария. Зашел. Онлайн. Девочка, какой контакт?! У тебя пробный завтра. Да еще и музыку слушает. Ну что с ней делать? Девушка она неглупая совсем, но не склонна к моему предмету. Вполне симпатичная. Местами красивая. О, а некоторые места были очень даже аппетитные. Так, Ванёк, мысли не в ту степь пошли…Но фотографии ее я все же открыл. На меня смотрела, широко распахнув синие глаза, моя ученица, мило улыбаясь, показывая ямочку на правой щеке. Следующая фотография. Она сидит и держит в зубах карандаш. Фото сделано кем-то, так как девушка сидит боком и внимательно слушает. Е-мае. Меня. Это мой кабинет. Ее взгляд полностью сосредоточен на доске, а губы плотно сомкнуты на самом кончике карандаша. От мыслей про ее губы в моих спортивных штанах стало тесновато.… Прощелкав еще пару фоток, я хлопнул крышкой ноутбука и поперся в душ. Не могу же я спать лечь со стояком.
Включив прохладную воду, я мысленно представил, как предлагаю Громовой позаниматься дополнительно. С фантазией у меня было все в порядке, поэтому теоремы плавно перешли в жесткий трах на школьной парте. Разрядка не заставила себя долго ждать. Я чертыхнулся, вылез из душевой и направился в свою холодную кровать, пытаясь выкинуть из головы мысли об этой девочке.
Я сидел, откинувшись на стуле и положив ногу на ногу прямо на учительский стол (да, я бунтарь!), и следил за своими учениками. Кто-то пытался выудить шпоры из-под короткой юбки – зрелище, кстати, было очень захватывающее, кто-то судорожно листал в телефоне ответы. Я делал вид, что не замечаю. Это их проблемы. Все-таки пробный же. Не сам экзамен. Просто я решил проверить их знания. Парни сидели, матерясь вполголоса, девчонки как обычно строили мне глазки. Я отвечал им, улыбаясь краешком губ, прищуривая глаз. Это было моей фишкой. Фишкой, от которой даже обычные девушки (НЕШКОЛЬНИЦЫ) тут же текли и быстро раздвигали ноги.
Просканировав всех взглядов, я нашел Машу, которая забилась в угол и сидела что-то писала. Писала. Тут же зачеркивала. Снова писала. И держала в зубах ручку. Ко мне вернулись мои вчерашние ночные фантазии, и я поспешил опустить ноги, дабы не ранить юное сознание школьниц увеличивающейся выпуклостью в районе паха. Стоп. Что это? Слёзы? По щеке Громовой медленно скатилась крупная слеза, оставив след от туши. Тут же услышал дрожащий голосок: - Иван Андреевич, можно выйти? – она не поднимала взгляд на меня.