— Ты давно мне говорила, что хочешь побольше узнать о нашем мире, и при этом лишь пару раз выезжала из поместья, так что в подарок я решил устроить тебе трехдневный тур по нашим землям! — воодушевленно ответил Нацу.
Он опять ее удивил. Ей было запрещено соваться в чужие земли — она просто этери, причем еще и беременная. У этериасов был заперт на прикосновение к чужим этери, но это было рискованно. И то, что Нацу готов был ее выпустить из поместья при столь большом сроке, было поразительно.
— Если не хочешь, то можем поехать домой, — с ухмылкой говорил Драгнил, зная, что она ни за что не откажется. Люси замотала головой — еще чего, она в этом поместье выучила буквально все! — и они отправились в дорогу.
На протяжении дня они делали множество остановок. Нацу привез ее в сад дома Космос, хотя садом это было сложно назвать, учитывая, что вся гора прорастала всевозможными видами растений и цветов. Люси не знала куда смотреть, потому что глаза разбегались и рот невольно приоткрывался в восхищении. Она ходила вдоль дорожек и восхищенно ахала при виде прекраснейших цветков, что она когда-либо видела, или пугалась, ведь оказывается растения тоже могут быть опасными хищниками. Нацу же ходил рядом и морщился — запахи смешивались и ужасно воняли — отчего Люси тихо хихикала с его недовольного лица. Прогулка по саду заняла несколько часов и не успели обойти даже половину: исповедница не могла долго и быстро ходить, да и они торопились успеть в другие места. Но Люси требовательно попросила, чтобы потом они сюда обязательно вернулись.
Дальше они поехали в старый замок времен войны, который благодаря временному проклятью практически полностью сохранился, не считая обвалившиеся в некоторых стенах камней. Нацу, как и в день зимнего солнцестояния, когда он устроил экскурсию к старым руинам штаба около поместья, рассказывал ей историю замка, что согласно легенде являлся домом первого демона Э.Н.Д-а, и множество ходячих слухов и приданий, хотя сам Нацу признался, что слабо верит в это. Они исследовали все комнаты, несмотря на уговоры Нацу не подниматься на верхние этажи, ведь проклятье с годами ослабевало и когда обвалится стена или потолок неизвестно. Но Хартфилия настояла на своем, угрожая, что обидится или вовсе не вернется в поместье, и Драгнилу пришлось поддаться. Хартфилия тоже переживала, что что-то может рухнуть, но это чувство пропадало рядом с Нацу — он защитит ее. После они пообедали остатками добротного завтрака, и отправились дальше.
Они посещали природные достопримечательности мира этериасов, которые кружили голову и поражали воображение своей, как казалось, невозможностью. Люси везде хотелось остаться подольше и запомнить все до мельчайшего камушка или травинки. Ее разрывали эмоции: ни на родине, ни в этом мире она не ни разу не путешествовала, и только со слов сестер или написанного в книгах узнавала о мире, а увидеть все собственными глазами, дотронуться и услышать окружающий шум — все совершенно… совершенно невообразимо.
Медленно день полный эмоций подходил к концу. Было уже позднее время, но солнце только заходило, окрашивая небо в розовый, что был немного темнее цвета волос Нацу. У Люси ноги гудели от огромного количества ходьбы и мышцы ослабли, чтобы пошевелить ими требовалось приложить усилие, но она была счастлива и не переставала улыбаться. Когда она переехала через барьер почти год назад, она предвкушала, как, наконец, увидит не врали ли ей книги и учения Верховных о мире демонов, когда увидит то, о чем смолчали. Нацу исполнил ее мечту.
Она прижималась к его боку, обнимая за руку. Прикрыв глаза, она думала, что они едут домой, но неожиданно карета остановилась. Нацу посмеялся — неужели думала, что это конец? — и взяв ее за руку повел по сосновому лесу. Люси слышала приятный шум бриза и запах, но не хвои, какой-то другой и одурманивающий, на который тянуло и сопротивляться ему не было никакого желания. Они приближались и ощущения усиливались. А затем ее ноги ступили на песок и взору открылся пустой горизонт, за который заходило солнце, отражаясь в воде. Она ясно видела, как небо раскрашивалось в разные слоя: черного становилось все больше, но полосы голубого, оранжевого и розового, что сливались и рождали новые оттенки, на которые, как можно было подумать, способен создать только человек или этериас. Вид становился прекрасней отражаясь в воде, что волнами подходила к берегу.
— Это море, — сказал Драгнил и голос терялся в легком ветерке. — В твоих землях, в месте где ты жила, до моря лежит огромнейший путь, и может это не сравниться с тем, что ты видела сегодня, но мне показалось ты должна это увидеть.
— Море… Оно прекрасно, — прошептала Люси, в уголках глаз появились капельки слез, щеки болели от очередной улыбки.
Они сняли обувь и босыми ногами Люси чувствовала, что такое настоящий прибрежный песок, словно мириады бусинок, что проваливались под ногами и сыпались, покрывая кожу приятной тяжестью. Приближаясь к воде, она сильнее чувствовала чудесный запах, который ни с чем нельзя было сравнить, и прикосновения теплой наплывающей воды расслабляли и погружали в атмосферу. Она долго стояла и смотрела, как небо становиться все темнее, вслушивалась в бриз и глубоко вздыхала запах моря. Нацу смотрел на нее завороженно с мягкой улыбкой на устах. Не море было прекрасно, а она.
— Люси, — позвал он ее, отчего исповедница мелок вздрогнула. Этериас наклонился вниз и набрал в сложенные руки воды. — Попробуй.
Хартфилия недоуменно переводила глаза с рук на лицо демона. Нацу подговаривал ее, и Люси предчувствовала подвох, но наклонилась и попробовала. Ее лицо сморщилось и язык высунулся — соленая! Она, конечно, поняла по одним прикосновением, что вода какая-то не такая, но что она еще и вкус имеет, причем не самый лучший, вот это было странно! Нацу громко рассмеялся, и задетая Люси в отместку движением ноги окатила его водой. Этериас замолчал и хитро ухмыльнулся. Хартфилия поняла, что зря это сделала и с осторожностью наблюдала за Драгнилом. Он опять нагнулся и стал активно плескаться.
— Это нечестно! — отходя, крикнула Хартфилия. Она бы ответила ему, если бы могла нагнуться со своим огромным животом! Этериас не прекращал смеяться. — Нацу, у меня вся одежда мокрая!
— Так снимай ее! — с энтузиазмом воскликнул он. У Хартфилии брови сошлись к переносице, она уже думала, как бы его ударить за издевательства и шуточки. — Люси, ты говорила, что хочешь искупаться, а тут и вода теплая и волны небольшие есть. Идеально же!
В этот же момент недовольство Люси испарилось. Сегодня, как и все летние дни, было жарко и дышать нечем. Уже привыкла к этому и не обращала внимания, но отказаться охладиться она не собиралась. Одежда была брошена на песок и, взявшись за руки, они шли к горизонту, заходя глубже. Вода погружала их в себя и придавала чувство невесомости, снимая с тела усталость. Хартфилия плавала, получая удовольствие от долгожданной прохлады, и через недолгое время, полностью расслабившись она разлеглась на поверхности воды, прикрыв глаза и издав блаженный полувздох-полустон. Взгляд Нацу изменился, исчезла смешинка и задор. Он опять взял ее за руку и потянул за собой, и словно заколдованная, Люси следовала к нему. Она знала, что это за взгляд, отчего меняется его поведение, однако она не хотела упираться, потому что желание захлестывало только от одного взгляда, от одного намека. Как долго между ними не было близости? Раньше она держалась, но когда спустя полгода у них была возможность сблизиться, она теряла контроль.
Вместо обещанного плавания, Драгнил поцеловал ее. Она чувствовала его тонкие губы на своих и горячее тело, неприкрытое одеждой. Люси опять забылась, но уже не в атмосфере природы, а в Нацу. Все обиды и злость уходили на задний план, когда его поцелуи перешли на шею и руки оглаживали тело, а он со смешком говорил «соленая». Хартфилия пыталась упираться, стоит ли на таком сроке заниматься подобным, он не слушал. Ее просьбы становились тише, заглушаясь стонами.
Их не пугала наступающая темнота, солнце заменила светлая луна, они чувствовали друг друга, и этого им было достаточно.