Про синяки-то я и забыла. Но как сказать Брюсу, что ими меня наградил его брат, не доверившись с первого раза?
— Натерла, — соврала я не моргнув. — Ошейник положен собакам, а не людям.
Опустила подбородок пониже, обиделась.
Между прочим, от его движений мне тоже было больно.
— Не похоже, что натерла, — сверкнул глазами глава клана. — Говори, кто! Не заставляй выпытывать.
— Какая разница, — с вызовом отвечала я, а сама рассматривала два шрама на его груди и животе.
Поверить не могу, но выглядели они уже поджившими. Будто прошло не двенадцать часов, а неделя минимум.
Невольно потянулась ладонью, провела пальцами по следам, чтобы изучить и проверить. Зря я сделала подобное.
Воспользовавшись ситуацией, Брюс потянул меня к себе, рывком скинул мое нелепое одеяние и погрузился со мной обратно в воду, усадив на свои колени.
— Что ты творишь? — взвизгнула я, но сопротивлялась недолго.
Губы мне закрыли властным поцелуем.
Сначала я забылась, растерялась, совершенно не ожидая такого страстного напора, но саднящая боль, мое бесправное положение и чужая нагота при свете дня быстро поставили мои мозги на место.
На меня словно чан со льдом вылили, а не теплую воду.
Я забарабанила по его каменной груди.
— Что ты делаешь? Что ты делаешь? — Отстранилась, буквально вырвалась, хоть мужчина и упирался.
— Целую, Лиса, — Брюс, казалось, не испытывает никаких предубеждений.
Он перекинул мою прядь волос с одного плеча на другое, и снова впился, целуя ключицу, шею, опускался ниже.
Держал он крепко, зато я упорно барахталась, мечтая сбежать поскорее.
— Хватит, хватит, — закричала я, почувствовав, что в уголках глаз собираются слезы.
Я не хотела так... Я вообще ничего не хотела.
Голос надломился, захрипел. Видимо, это и повлияло на дальнейшее поведение лэрда.
Стальные руки ослабили хватку, он спиной облокотился о стенку ванной, расставил ладони по бортам и недоуменно посмотрел на меня.
— Ты вчера пришла... сама... я тебя не звал. — Объяснял он, считая все очевидным. — Но ты пришла. — В тоне сквозило непонимание.
Ощутив эту толику свободы, я выпорхнула из наполненной емкости, как воробей из лужи. Опять покраснела, тяжело дышала и начала догадываться, какое именно мнение сложилось у главы клана.
Для меня это была помощь. Пусть своеобразная, волшебная, попирающая все мои принципы, но помощь. Я лечила.
А для него я просто покорилась, смирилась со своей участью и согласилась на роль подстилки.
Обидно.
Я была о воине лучшего мнения.
— Прости, лэрд, — заговорила учтиво и понурила голову, чтобы не поднимать глаз. Вызывать у него очередной приступ гнева я боялась. Что ему стоит взять меня силой? — Но между нами ничего не поменялось.
Ох, оторвать бы мне язык. И почему я не могу согласиться?
— Ничего? — он продолжал не понимать, но начал злиться. Пальцы скривились, у скул заиграли желваки. Кажется, он успел пожалеть о том, что принял в клан новую и весьма строптивую целительницу. — Разве эта ночь не в счет? — Он встал, снова показывая свою наготу.
Я отвернулась.
У местных жителей странное представление об ухаживаниях, флирте. Когда они хотят кого-то, они просто берут. Здесь часто воровали невест, угоняли женщин в рабство, а мне, вот, достался благородный лэрд, терпящий мои закидоны. Надолго ли?
Но даже он, честный и верный слову, не осознал, по какой причине я отказываю в новой близости.
— Или тебе не понравилось, Лиса? — Он вылез, обернулся лежащим рядом полотенцем, подошел ко мне и рукой повернул мое лицо. — Так всегда в первый раз, но в следующий... — его зрачки потемнели, — в следующий я обещаю быть нежным. Ты надолго его запомнишь.
Я поморщилась. Дело не в этом.
Мне и этот раз понравился, но я не гожусь в любовницы. Мне мерзко, противно.
— Лэрд, — выдохнула, собирая остатки храбрости, — я хотела тебя спасти, вылечить. Сделала все, чтобы ты не перешел за грань, — смотрела на него прямо, стараясь доступно объясниться, — но это было вынужденно. Будь ты в порядке... — договорить не успела.
Брюс помрачнел, лицо скривилось от гнева.
Перебив, недослушав, он оттолкнул меня и пошел вперед, скрываясь в своей комнате.
Я стояла молча и ждала, когда его злость обрушится на меня.
— Чего ты там застряла? — спросил он из своих покоев через несколько секунд. — Иди сюда, собирайся. Позавтракаем, и ты отправишься к себе. Можешь не дрожать словно кролик перед травлей, я тебя не трону.
А вот это было безумно странно. Я не верила своему счастью и ждала новый подвох, но его не было.