И как бы ему ни хотелось остаться, как бы он в нее не верил, просто сидеть сложа руки, глава аркартов не мог себе позволить.
Единственное, что его порадовало, это искреннее волнение ведьмы, ее страх за него, ее нежелание, чтобы он ее покидал.
Брюс наломал много дров, обидел ее, чуть не совершил страшное преступление, если честно разобраться, но, кажется, Лисандра простила. Главное, что не ушла, не бросила его, получив долгожданную свободу.
Он отправился к близкому другу Эвану, вождю клана Мерсеров. У его отца он воспитывался, учился править и воевать. Сестра Эвана Шона была его невестой, хотя помолвку официально и не заключали.
Еще не достигнув ворот их деревни, расположенной перед замком, лэрда и его маленький отряд окружили чужие воины, направили свое оружие в их сторону. Он думал, что надо представиться, но позади раздался громкий приказ.
— Уберите мечи, — узнал он голос друга. — На добрых соседей мы не нападаем.
Оба мужчины спешились и крепко обнялись.
— Я тебя не ждал, — начал Эван, присматриваясь к побратиму. — Ты за Шоной? Или проезжал проездом?
— Не за Шоной, — помрачнел аркарт, ненавидящий поднимать тему с женитьбой. — Хотел побеседовать с твоей ведьмой. Мне нужна помощь.
— Жаль, что не за Шоной, — хмыкнул лэрд Мерсеров. — Она довольно долго ходит в девицах, скоро из-за твоей медлительности пойдут слухи, — пожурил он Брюса. — Что у тебя стряслось?
Забравшись обратно на своих коней, пустив животных в легкий, неторопливый шаг, могучий воин рассказал другу правду, не утаивая подробностей. Он и про Лису поведал, понимая, что Эван будет недоволен столь близкой связью. Утаивать нельзя. Сплетни разносятся с невероятной скоростью.
— Какая же она ведьма, если не разобралась в порче? — хмурился сосед. — Может, твой друид прав, она сама ее и наложила?
— Зачем? Какой ей был смысл?
— Получить свободу, например. Ты прости меня за эти слова, но ты кажешься привороженным. Ты назвал несколько раз ее имя, расхваливал силу, заботу, а про мою сестру не поинтересовался, — добавил с некоторой ревностью. — А она невеста, а не какая-то безродная блондинка.
— Лиса спасла мне жизнь, — напомнил Брюс Эвану. — Спасла жизнь Лиаму. Если бы она желала всем смерти, ей просто стоило ничего не делать.
— Хорошо-хорошо, она думала тебе мстить. Давай не будем обсуждать целительницу в присутствии моей сестры, — предостерег хозяин замка.
Они как раз подъехали к лестнице. Спустившись, он бросил поводья конюху, распорядился, чтобы отряд аркартов устроили ночевать, накормили и напоили их лошадей, а знатному гостю подготовили хорошие покои.
— Я не планировал задерживаться. — хотел остановить рвения друга Брюс.
— Но тебе придется. — Эван хлопнул его по плечу. — Понимаю, ты нервничаешь, но Эдма все равно ушла в лес, чтобы набрать трав, а ты выкажешь уважение мне и Шоне. Вечером поговоришь с Эдмой. Может, к чему и придете.
Встречаться с невестой у воина не было никакого желания, но отказавшись от приема, он бы оскорбил не только ее, а всех мерсеров.
Горцы слишком гордые. Какие бы теплые, добрососедские отношения между кланами не образовывались, одна неосторожная фраза могла оборвать любой дружеский союз, обернуться для всех жестокой войной.
Любезностью хозяина дома лэрд аркартов воспользовался. Успел ополоснуться, замечая жадные, горящие глаза рабынь, носивших ему воду, переоделся в чистую одежду и вышел в большой зал, предназначающийся для трапезы.
Почувствовал, что его больше не заботит внимание других женщин, но отмечал, что Эван собрал в замке много хорошеньких прислужниц. Куда ему столько?
На самом деле все мысли были заняты белокурой целительницей, оставшейся дома. Как она? Не в опасности ли? Хорошо ли смотрит за ней Лиам? Он велел военачальнику пристально следить за Лисой, не дать ей уйти, если она сделает попытку к побегу. Он ей верил, но постоянно боялся, что рано или поздно она его покинет.
— Усаживайся, — друг встал при его появлении, показал на место рядом со своим. — Шона тоже скоро подойдет. Я послал за ней.
— И мне передали твое сообщение, брат, — в проеме показалась темноволосая девушка. — Рада видеть вас, лэрд Брюс.
Она низко присела, даже ниже, чем требовали того приличия.
Шону он знал с детства, видел, как она растет. Из маленькой, юркой и довольно своевольной девочки, она превратилась в прекрасную женщину, с чуть раскосым взглядом, с густыми, соболиными бровями, розовым ртом, напоминающим бутон. Да, определенно она выросла, оформилась, и... не вызывала в нем никаких чувств.
Может, легкую ностальгию по утраченной юности.