Задержав руку Шоны, лэрд крепко ее сжал. От кого-кого, но от нареченной он не ожидал поддержки. Все словно сговорились, обвиняли Лису во всех грехах, считали, что именно она виновна в бедах клана, а брюнетка нет.
— Я поговорю с Эваном, — кивнул он, отпуская пальцы девушки. — Завтра.
— Сегодня его отдых прерывать не стоит, — звонко рассмеялась она. — Но я пришла не только с целью тебя соблазнить.
— С какой еще?
Полуголый вид, нахальство и самоуверенность Шоны начинали раздражать.
— Эдма в замке. Если дашь мне несколько минут, чтобы я оделась, я провожу тебя к ней.
Сон и усталость моментально пропали. Он лично сопроводил девицу до ее личных покоев. Выглядывал из-за углов, чтобы не наткнуться на кого-то из стражников, а потом долго ждал, пока та натянет на себя что-то приличное.
— Ты долго, — заворчал Брюс, когда дверь распахнулась.
— Если честно, оделась я за несколько секунд. — Призналась она с ехидцей, — а потом ждала, тренируя твое терпение.
— Зачем? — бесился он.
— Слышал о воспитании? Нельзя набрасываться на всех, потому что тебе просто что-то показалось.
— Брата ты тоже воспитываешь?
— Ха, его исправит или могила, или грозная, дерзкая жена. Я ставлю на второе.
После беседы в его комнате он стал думать о юной госпоже чуть по-другому. Полагал, что она капризная, надутая стервочка, хоть и отменная хозяйка. Но грани ее характера постепенно раскрывались с неожиданной стороны. Он сочувствовал тому бедолаге, кто захочет завоевать ее сердце и верность.
Вместе с Шоной он спустился в подвалы.
— Она здесь? — спросил, когда провожатая застыла у одного из коридоров.
— В самом конце, дальше я не пойду. Мы с Эдмой, признаться честно, друг друга не выносим.
— Удивительно, почему, — пробурчал себе под нос Брюс.
Он вошел в помещения ведьмы один. Изумился мрачной обстановке.
Света почти не было. Единственное освещение — жаровня, под которой тлели дрова. В большом зале в самом центре стоял котел, который женщина помешивала. Рядом были и стеллажи с полками, набитые книгами. А те, между прочим, стоили настоящее состояние, и два стола, заставленные склянками. Он не особенно присматривался, но в них копошилось и что-то живое. Жутко. Под потолком висели и пучки трав и тела освеженных животных. Эдма не гнушалась ничем.
Будучи охотником, Брюс отлично знал, как выглядит белка, птица или еж. Кого он только не попробовал за свою не очень длинную жизнь, наполненную походами и битвами. Сейчас воин благодарил богов, потому что Лиса, милая Лиса, подобным не страдала. Все, что она вешала в своей избушке, это цветы. Лисандра любила кошек, подкармливала собак и бросала зерно голубям. Очень сердобольная девочка.
Прокашлявшись от застоялого воздуха, от гнилого аромата зелья, что варила колдунья, он обозначил свое присутствие.
— Да, — нисколько не удивилась Эдма, — меня предупредили.
— Тебе рассказать, что произошло? — подошел к ней вплотную глава клана Аркартов.
Чародейка ничем не походила на блондинку. Пожилая, сморщенная, уродливая, с крючковатым носом, на который можно ключи повесить. Вся седая и неприятная. Вместе с тем, в ней ощущалась сила. Маленькая старушка внушала столько же ужаса, сколько он своим врагам.
От Лисы, например, ничего похожего не исходило. Травница будто притягивала к себе, манила всех мужчин в окрестностях, словно специально раздражая своего мужчину.
А Эдма буквально читала его мысли.
— Она не я. Ведьмы тоже бывают разные.
— О чем ты? — ошалел лэрд.
— Твоя нареченная, которую ты не можешь выкинуть из головы. Она не я.
— Это заметно.
— Тебе? — старуха смерила его презрительным взглядом. — Ты слеп, мальчик. У тебя за спиной заговор, а ты ничего не видишь. Боги тебе благоволят, послали ту, кто может спасти.
Разозлившись, но скрывая истинные эмоции, Брюс предпочел не спорить с колдуньей. Он не считал себя религиозным. Делал подношения, отстаивал службы во время праздников в Гахаритом, то всегда полагался лишь на себя. Какое богам дело до его души, до его проблем? Кратко описав свою проблему, он попросил помощи.
Хозяйка комнат внимательно выслушала его речь, но не спешила отвечать. Продолжала варить, пока из-за ядовитых испарений у него не помутилось в голове.
— Уже ничего не нужно, господин. — Зачем-то произнесла Эдма. — Все разрешилось без тебя.