Затем образ отца сменился на лицо, которое мучило меня в кошмарах многие годы. Его кожа была бледна, щеки впалые, глаза зеленые. Джереми Донован был очень высоким и худощавым, я видела его лишь однажды, когда была в суде. Он сразу меня напугал. Тогда я не знала, что он зарезал моего отца на раздаче автографов. Долгое время я думала, что отец погиб в автокатастрофе, до сих пор пытаюсь думать, что это был несчастный случай, так легче.
— Кэмерон? — сквозь туман мыслей услышала голос Адама. — Кэми?
— Еще раз так меня назовешь, не сможешь говорить никогда! — дрожащим голосом попыталась угрожать я.
— Ты как, грозная кошка? — усмехнулся Льюис и подошел ко мне.
Я сделала шаг к нему и упала головой на его грудь, закрыв лицо руками. Адам крепко обнял меня за талию, пока я пыталась успокоиться. Мои руки соприкасались с горячей кожей на груди Адама. Такое ощущение, что у него была лихорадка. Его сердце билось так часто, что я не успевала сосчитать его скорость.
— У тебя сердце сейчас выпрыгнет из груди, — прошептала я.
Грудь Льюиса сотряслась от беззвучного смеха.
— Я просто пытался тебя догнать, как ты так быстро добежала сюда на этих каблуках? — с усмешкой в голосе пробормотал Адам, поглаживая меня по спине.
— Я на этих каблуках могу марафоны пробегать, ты вообще знаком с моей мамой? — ответила я ему в грудь.
Через минут десять наконец успокоилась и оторвалась от Льюиса. Стыд и смущение за свою слабость завладели мной, щеки загорелись. Я пыталась избегать взгляда его голубых глаз, дабы не стало стыдно еще больше.
— Он убил его. Моего… моего отца — выдавила я, преодолевая ком тошноты, подступивший к горлу.
— Ты не обязана была говорить, Кэмерон, — Адам провел рукой по волосам.
— Знаю, но хотела, чтобы ты знал.
В принципе он знал, что отца убили, так как сам говорил, что фанат «Твоего демона». Но имя убийцы не разглашалось, не знаю, в чем именно причина. Я хотела, чтобы Льюис знал имя убийцы. Но кое-что меня смутило, откуда Меган Майлз узнала про него и такую точную информацию.
— Нам надо идти. Интервью еще не закончено, — провела по волосам и протерла аккуратно под глазами. — Как я выгляжу?
— Неотразима, как и всегда, солнышко, — Адам ухмыльнулся, приобнял меня за плечи, и мы направились обратно.
Я помотала головой, смахивая дурные мысли. Отвлечься я смогла, представив, как выдираю каштановые волосы с идеальной укладкой. Чьи они, думаю, всем понятно. Пока мы шли обратно, я успела подумать о своем поведение за эти недели. Честно? Я ужаснулась, какой слабой я стала. Нытик. Это слово идеально описывало мое состояние. От воспоминаний лицо сморщилось.
Когда мы зашли в кафе, я решила показать этой сучке, у кого тут железные яйца. Нацепив свою самую победоносную ухмылку, я присела на стул, положив ногу на ногу. Прежде чем Меган успела открыть рот, я начала:
— Мисс Майлз? Вас ведь так зовут?
Она любезно кивнула, тогда я продолжила.
— Информация, которую вы только что огласили при всех этих людях, не просто очень больная тема для моей семьи – она конфиденциальна. Если вы упомяните об этом в интервью или где-либо еще, я затаскаю вас по судам. Вы не только лишитесь этой должности – я сделаю все, чтобы никто не принял вас даже на должность уборщицы. Я понятно объяснила?
Сделав глоток кофе, я непринужденно откинула волосы назад. Все присутствующие были в шоке, Адам прикрыл улыбку ладонью и подмигнул мне. Мама и Ричард ничего не сказали, лишь ждали ответа от Меган.
— Я вас поняла, мисс Фостер, — брюнетка кивнула и продолжила интервью, избегая вопросов об отце и его смерти.
Победоносно вскинув подбородок, я допила кофе. После интервью мы решили прогуляться по городу. Я закурила сигарету, сделала несколько затяжек, вдыхая в себя дым. Привкус ментоловой кнопки был моим любимым. Все тело расслабилось от никотина. Не успев докурить половину, Адам выхватил ее у меня из рук, кинул на землю и раздавил. Я грозно на него посмотрела, на что он подмигнул мне. Мама дала ему пять, ее довольное выражение лица заставило злость отступить. Адам приобнял меня за плечи. Убирать его руку мне совсем не хотелось. Скажу больше: я хотела почувствовать его губы на своей шее, губах. Да на каждом гребаном миллиметре своего тела. Я хотела не только трахаться с ним — я хотела долгих разговоров, милых перешептываний. Ведь я его совсем не знаю.
— Я хочу домой, очень устала, — прощебетала мама в объятиях Ричарда. Она бросила на меня многозначительный взгляд, в котором четко читалась просьба о том, чтобы оставить их наедине.
— Мы с Адамом хотели еще прогуляться, а вы идите, — мама беззвучно поблагодарила, а я кивнула и, схватив за руку Льюиса, потащила его вперед.
Когда мы отошли достаточно далеко, Адам развернул меня к себе лицом и поцеловал. Я простонала ему в губы, слегка разомкнув губы, а Льюис этим воспользовался и проскользнул языком ко мне в рот. Поставив руки ему на грудь, оттолкнула.
— Прости, я думал… — начал он, проведя рукой по волосам.
— Думал, что я передумала? — я вопросительно подняла брови. Он кивнул. — Нет, мама намекнула, что хочет побыть наедине с Ричардом.
— Ладно, — Адам встал ко мне боком. — Тогда предлагаю прогуляться и поговорить.
Я согласно кивнула и взяла его под руку.
— Ну что ж, расскажи мне про свои хобби для начала. Я никогда не спрашивала у тебя про это, — я скривилась от мысли, что меня настолько поглотил секс с ним. — Можешь не рассказывать об очевидном, я уже вижу и знаю, что ты любишь спорт, качок.
— Ха-ха, шутница, — Адам закатил глаза. — В принципе я только этим и увлекаюсь, иногда преподаю в Колумбийском. Я очень занятой, но сейчас у меня отпуск. Теперь мой черед задавать вопрос. Тебя мучают приступы РПП?
Мои глаза полезли на лоб. Не думала, что он запомнил тот разговор.
— Иногда ненависть к своему телу и внешности просыпается, мне хочется расплакаться и убежать к подруге, чтобы она поддержала меня, — призналась я.
Когда подростковые загоны превращаются в психическую болезнь, жить становится труднее. Конечно, сейчас она беспокоит меня реже, но это не значит, что я скоро смогу избавиться от нее, если смогу вообще.
— Никогда не рассказывала про свою подругу. Она такая же выносит мозг, как ты?
Я засмеялась.
— О, поверь, мне у нее еще долго учиться.
Адам тоже залился смехом. Хрипловатым, но мелодичным.
— Ты когда-то курил? — вспоминаю его хриплый голос и запах сигарет в день знакомства.
— Да, но пытаюсь бросить. И тебя заставлю, сестренка.
Мы болтали о всякой ерунде, но и важных вещах тоже. Я узнала, что его родители развелись из-за того, что Вероника (мать Адама) изменила Ричарду со своей первой любовью. В итоге она вышла за него замуж.
Вернулись домой мы, когда уже стемнело. Мы были жутко голодны. На кухне сидела Альба и читала какой-то любовный роман. Ее лицо было уставшим и немного грустным. Цветастый фартук и пурпурное платье, которые должны смотреться нелепо на каждом, выглядели на ней вполне органично. Она заметила нас и улыбнулась.
— Долго же вас не было, — Альба встала со стула, подошла к нам и приобняла Адама. — Вы проголодались?
Мы отчаянно закивали, а желудки в подтверждение этому громко заурчали. Альба улыбнулась шире и отправилась готовить нам ужин. Через десять минут перед нами стоял горячий и ароматный ужин и две кружки молочного улуна.
— Может, посмотрим фильм у тебя в комнате? — предложил Адам. Я согласилась.
Взяв с собой еду, мы поднялись ко мне в комнату. Пока поднимались, услышали хихиканье из спальни родителей. Именно хихиканье. Переглянувшись, мы закатили глаза. Мы уселись на кровать, включили «Рэд» и начали есть. Когда наши желудки были набиты, мы прилегли. Я положила голову на грудь Адама, его сердце билось размеренно, мне нравилось слушать его ритм. Неожиданно он протянул мне ладонь и сплел наши пальцы. Его кожа была немного грубой, а ладонь теплой. Стук в груди Адама ускорился, а мое собственное сердце пыталось выпрыгнуть.