– Рядом с этой бестией не сяду! А раз ты с ней, то я сяду… – Сделала вид, что осматривает зал, и, указывая в сторону нашего столика, объявила: – Я лучше с ними посижу.
Кира-вампир быстро села на свой стул рядом со мной, сильно наступив нам с Валериком на ноги, тем самым прося не мешать веселью. Мы с парнем переглянулись, решили подыграть и, глядя на псевдо-Киру, воскликнули:
– Кир, у тебя жених есть, ты что творишь?
Глаза псевдо-Киры почернели, показывая высшую степень гнева вампира. Его друг все еще непонимающе переводил взгляд с нас на псевдо-Киру. Но тут раздался крик, нет визг, псевдоведьмы:
– Какой к черту жених? Что это вообще за чертовщина, почему она похожа на меня, а я на нее? – заорал заметивший наконец изменения в своей внешности вампир.
– Вы чем там занимались, а? – строго спросил Валерик у псевдовампира, получив в ответ невинное пожатие плеч, а затем объяснил вопрошавшему: – Какой жених, говоришь? Да самый что ни на есть настоящий черт. И он будет в гневе от твоего поведения.
Бешенство овладело вампиром, и он, отшвырнув стул, что в образе хрупкой маленькой ведьмы смотрелось весьма комично, направился к нашему столику. К тому времени мы уже едва сдерживали смех и были почти бессильны перед его гневом. Положение спас, как всегда, Грин.
– А ну прекратили быстро, громить мне таверну не позволю! Это морок, сходи к целителю, быстро станешь прежним. А сейчас вон отсюда, оба!
И два обозленных вампира, бросающие на нас уничтожающие взгляды, покинули таверну. А мы наконец расхохотались в голос, вытирая выступившие на глаза слезы. Грин тоже посмеялся и, поставив перед нами по новой кружке, объявил:
– За королеву розыгрышей!
Кира от такого приосанилась, засияла и залпом опустошила кружку. В таверне сегодня было мало народу, да и Грин сказал, что хорошего понемногу, поэтому мы еще посидели, выпили и похохотали. Около полуночи, довольные, пьяные, решили, что пора домой (после того как Грин объявил сухой закон для нашего столика). Договорившись обсудить детали подготовки к свадьбе завтра, довольные встречей, мы разлетелись.
Настроение было замечательное. Ночь была теплой и светлой, отчего совершенно не хотелось возвращаться сразу к себе. Решила полетать. Весело смеясь, покружилась над городом, заглядывая в горящие окна домов, пугая голубей на крышах и одиноких путников. Наконец налетавшись, усталая, сонная ведьма объявила:
– М-метла, д-д-домой, в кроватку.
Глава 5
Неприятности всегда ждут за дверью
Но, увы, попасть сразу в кроватку не удалось. У ворот академии на страже стоял циклоп. Он ни в какую меня не пропускал.
– Да преподаватель я, ик… Ох, Олеся Викторовна, ик… Гориховская, – заявила сонная я, пошатываясь и держась за метлу.
– Ну-ну, – ответил циклоп, скептически оглядывая меня. – А я тогда феникс огненный.
Сил огрызаться и спорить не было, жутко хотелось спать, поэтому я приняла единственно верное решение – схватившись за ведьмин камень свободной рукой, жалобно позвала:
– Дядя Ве-э-э-э-еня! Помоги-и-и-и-и! Не пуска-а-а-ают меня, ведьму горемычную, в крова-а-а-а-атку свою. Не ве-э-э-э-ерят мне!
Дядя Веня появился мгновение спустя:
– Охохонюшки, что ж с тобой, бедняжечкой, случилось? Ты ж едва на ногах стоишь.
А я жалобно так на него посмотрела, слезку пустила и, указывая на опешившего циклопа, наябедничала:
– Этот вот здоровяк не пуска-а-а-а-ает, на ведьму-преподавателя, ик, говорит, не похо-о-о-о-о-ожа…
Дядя Веня как-то сердито так посмотрел на циклопа, кулак показал, отчего страж сразу начал оправдываться.
– Нет, а я что, я же не знал. Стоит тут, как тростинка на ветру, мотается пьяная, заявляет, что спать хочет…
– Я тебе, – пригрозил домовой циклопу, снова показывая кулак. – Гляди у меня, Феня, – смотрелись, честно сказать, они забавно – маленький домовой и здоровенный, в полтора моих роста одноглазый верзила. Тут я не выдержала и тихонечко прыснула в кулачок, за что получила недружелюбный взгляд от этого самого Фени, а он невообразимым образом – подзатыльник от домового. – Без второго обеда оставлю ведь. Запомни, эту ведьму нужно пропускать в академию в любое время дня и ночи (тут я громко зевнула и, прислонившись к метле, прикрыла глаза). Довел девочку…
Потом, помню, меня перенесли и уложили в кровать и, кажется, пожелали хороших снов. И все, дальше не помню…
Утро встретило меня ярким солнечным светом и жутким похмельем. Отчаянно постанывая, ощупала себя – вроде целая и одетая. Черт, одетая! Вот почему так неудобно было спать! А хотя хорошо, что одетая, пузырек от похмелья с собой, ползти и искать его никуда не нужно. Достала на ощупь нужное средство и выпила пару капель. Сразу стало легче, и солнечный свет перестал резать глаза. Огляделась по сторонам. Так, я в академии, значит, все прошло без происшествий, память пока медленно восстанавливалась, какими-то обрывками и фрагментами. А ничего мы так вчера посидели! Но время поджимало, нужно было спешить на занятия.