Решилась на то, чтобы подойти к нему, встать на носочки и поправить растрепанные от переодеваний волосы.
Не отшатнулся, но напрягся всем телом. А я обреченно вздохнула, почувствовав его неприязнь. Или… страх вдруг от чего-то.
— Пожалуйста, если тебе еще раз захочется так себя наказать, позвони мне. Просто набери мой номер. Мне не нужно будет ничего объяснять. Я все пойму.
Он неопределенно кивнул, едва показывая согласие.
— Пообещай мне, что позвонишь. Пообещай, — чуть настойчивее попросила.
— Хорошо, обещаю, — чуть нахмурившись, выдохнул он.
Прислонилась лбом к его груди и закрыла глаза.
Ничего не могу с собой поделать. Мне до неприличия сильно хочется быть с ним в такой близости, касаться его, вот так просто. С чего в друг, вы спросите. Это зрело во мне давно, но игнорирование проблемы не значит ее отсутствие.
Мне так комфортно с ним, как не с кем. Я совсем его не боюсь и уверена, что он просто не способен быть грубым, не способен ударить, причинить боль. Рядом с ним мои инстинкты молчат, и я перестаю бояться жестокости окружающего мира. Пока он рядом я даже могу не среагировать на резкое движение рядом стоящего человека. Я уверена в своей безопасности в этот момент.
А уж о том, какую реакцию тела, организма он вызывает во мне, я тактично промолчу. Это пока за гранью моего понимания, и я не могу до конца осознать и уложить в своей голове.
Я уговорила его спустится вниз и пройти на кухню.
— Филипп… — удивленно вскинул брови дворецкий, выходя из гостиной. — Эта девушка сотворила чудо.
— Мы бы покушали, Фил давно не ел. — подняла голову на дворецкого я.
— Разве Филипп будет есть? — спрашивает меня, а смотрит на Фила. Очень странно смотрит.
— С хорошей компанией и жид давиться. — улыбаюсь ему. — А я еще ем аппетитно, у него нет шанса продолжать голодовку.
Фил вымученно улыбается мужчине и машет ладонью у горла в немом жесте.
Я дёргаю его за руку и заслоняю собой насколько хватает роста.
— Не смотрите на него, с голоду уже с ума ходит.
— Где же вы раньше были, дорогая моя? Такие чудеса творите, я поражен, — с добродушной улыбкой и теплом в глазах смотрит на меня дворецкий.
Нам быстро накрыли. Стоило Сергею, а именно так и звали дворецкого, отдать строгие распоряжения прислуге, как стол уже стали сервировать.
— Словно фея, хорошо, что впустил, укротили раненного, озлобленного зверя.
— Скорее заговорила его, — хитро улыбнулась, глядя на Фила.
— Она меня насильно сюда привела, — ворчал парень напротив.
— Ути, какой сердитый, — умилилась я и слегка потрепала его за щечку. — лапочка какая, порычи еще, порычи.
Он поморщился, но промолчал.
— Да на тебя надели поводок… — с веселым прищуром смотрел на нас Сергей.
Парень поморщился, но смолчал.
Снова заговариваю Фила. Хвалю вкусный обед и рассказываю Сергею, что моя Маргарита тоже мастер на все руки в кулинарии.
Мне налили кофе, а Фил пил зеленый мятный чай.
Я скептично на него поглядывала.
Мятный? Пахнет, конечно, потрясающе, но он же, наверное, горький…
Никогда не пробовала мятный чай и не думаю, что мне понравится. Я знаю, что мята горькая. Поэтому от предложения Фила мне его налить наотрез отказалась.
С мятой у меня ассоциировались противные лекарства.
— Игорь! — раздалось громко из глубины дома.
Надломленный, хриплый женский голос непрерывно стал кричать это имя.
Я испуганно подняла голову на Фила. Тот поджал губы, уставившись перед собой невидящим взглядом.
— Наш Малыш! — голос стал громче, она приближалась к кухне.
— Когда? — тихо вдруг спросил Фил, продолжая смотреть в никуда.
— Вчера, — также негромко ответил дворецкий, вдруг посерьёзнев. — срыв мне показался незначительным, я подумал, что все обойдется.
В зал вбежала растрепанная женщина, с взлохмаченными светлыми волосами, в пеньюаре и безумным взглядом.
— Где Лёва?! Куда вы дели его кроватку?! Его вещи!? — в истерике, почти визжала она. — Так и знала, что мне нельзя было засыпать! Вы все его ненавидите! Вы от него избавились! Это все ты, монстр! — она гневно посмотрела на Фила, выплюнув оскорбление, будто бы с отвращением.
Она хотело было кинуться на парня, но Сергей перехватил ее и не дал подойти, делая шаги в сторону выхода из зала, мягко уводя ее дальше, в коридор.
— Верни моего ребенка, урод! — не унималась женщина, махая руками.
Сергей все же увел ее, говорил, что нужно вернуться в кровать, что она плохо себя чувствует.