что один из кошмаров его пациентки вдруг обретёт форму и уничтожит их прямо в автомобиле.
– Когда я шла домой после нашего первого тренинга, он ждал меня возле подъезда. – Виолетта
потёрла указательным пальцем кончик брови. – И после этого коллега говорил, что видел его на
работе, ну а сейчас… Сейчас сами всё видите.
Богин молча кивнул и прибавил газа. До больницы они добирались в абсолютной тишине. У
Виолетты создалось странное впечатление, что рассказ об Игоре как-то насторожил Богина. Она и
сама прекрасно понимала, что бывший мужчина вёл себя крайне странно, но, если предположить,
что ему действительно кто-то ляпнул о её нынешней жизни, то всё могло быть. Иногда на Игоря
накатывали приступы необъяснимой ревности, в порыве которой он мог творить самое
невероятное. Виолетта прекрасно знала, что со стороны могло показаться странным: её кто-то
подвозит, а потом ещё и заходит в дом. И этот кто-то мужского пола и не пенсионного возраста. Ей
захотелось засмеяться, но удалось лишь сделать глубокий вдох. Конечно, никто, и Игорь в том
числе, не подумает, что у неё просто проблемы с мозгами, каждую ночь снятся кошмары, а
галлюцинации стали почти закадычными друзьями.
Виолетта непроизвольно вздрогнула. Богин притормозил возле дома, где стояла машина скорой
помощи. У Виолетты ёкнуло внутри. Полубессвязно поблагодарив его, она быстро выскочила из
машины.
– Я подожду, – услышала она коротко брошенную фразу, но уже хлопнула дверью и понеслась к
подъезду, по дороге едва не сбив с ног девчонку на высоких каблуках и в коротком платье, которая,
судя по всему, собралась на гулянку в клуб.
***
В больнице пахло хлоркой и лекарствами. Виолетту мутило, руки и ноги отяжелели, сердце начало
ныть. Казалось, она больше никогда не встанет с этой оббитой коричневым кожзаменителем
скамьи возле кабинета врача.
«Инфаркт миокарда», – маленьким молоточком стучал по натянутым нервам диагноз. Инфаркт,
инфаркт… Причина? Виолетта вздохнула, потому что причина была чертовски глупой: нервы и
успокоительные, которые мать пила постоянно и в большом количестве. Последнее время она всё
слишком близко воспринимала к сердцу…
– Что сказали?
Богин сидел рядом. Он объяснил, что не хочет, чтобы на нервной почве галлюцинации набрали
новую силу. К тому же пока она занималась матерью, он успел сделать анализ увиденного на
тренинге и должен обязательно это рассказать.
– Инфаркт, – Виолетта провела ладонями по лицу. – Завтра уже всё, сегодня со мной никто говорить
не намерен.
Сейчас она чётко осознала, что тиски волнения потихоньку её отпускают: руки начали мерзко
подрагивать, а желудок скрутило от голода. Ещё она понимала, что не время думать о еде, а надо
вызывать такси и ехать домой. Эксплуатировать Богина очередной раз было просто бессовестно.
Он встал:
– Что ж, раз так сказали, то нечего сидеть. Если вы не собираетесь тут ночевать, то можем уходить.
Или есть варианты?
По голосу Виолетта прекрасно понимала, что Богин устал, но в то же время не могла объяснить
себе его ослиное упрямство, с которым психолог не желал оставить её.
– Хорошо. Как скажете.
Шутка вышла весьма кислой и сомнительной, но Богин оторопел. Потом, правда, усмехнулся и
кивнул:
– И на том спасибо. Пошли искать машину, парковать пришлось далековато, сюда было не
подъехать.
Во время прогулки по ночному переулку Богин потребовал, чтобы Виолетта повторила всё, что
видела на тренинге. Казалось, что он боится ошибиться, и в то же время ему не терпится как
можно скорее высказать своё предположение. Некоторое время он молчал, но потом всё же
решился:
– Ничего не бывает просто. Насколько я могу ещё в чём-то разбираться, то скажу следующее. Та
самая чернота – это символ. Это то, что является главным источник всех ваших бед, почки,
которые он выбросил потом – те, кого он удерживает возле себя. У источника и его жертв есть
явная связь. При этом источник сильно тянет энергию из них.
Виолетта молча его слушала. Ей подобная мысль не приходила, но это вполне могло быть.
Объяснение Богина выглядело логично.
– Что вы хотите этим сказать?
Богин пожал плечами, потом вздохнул:
– В следующий раз нам надо как можно глубже попасть в ваше прошлое, хоть как-то расшевелить
этот пласт сознания. Иначе так окончательно запутаемся и ничего не поймём.
– А если… – Виолетте вдруг пришла в голову мысль: – Если попытаться разорвать эти связи?
Богин ухмыльнулся: