Следующим вечером, после смены, я ждал у городской больницы. После случившегося у Подсолнуха, я больше не видел Наташу и хотел узнать все ли с ней хорошо.
Сначала я пошел в регистратуру, чтобы расспросить, о девушке местных. С трудом объяснив, кто мне нужен (ведь я знал только ее имя), я получил ответ от полной немолодой женщины из регистратуры:
— Наташка, что ли? Она сейчас занята с больными. А ты че, жених ейный а?
— Когда она освободится? — Сказал я в окошко, проигнорировав вопрос.
— Хош увидеть? Ну давай я ей передам. Подожди до обеда, она выйдет.
— Хорошо. Скажите, Витя ее ждет.
В половину первого Наташа вышла. Сидя на лавочке, на территории больницы, я увидел, как девушка спускается по широким ступеням главного входа. Тогда я пошел ей навстречу.
— Привет, — она поздоровалась первой. — Я думала, что ты уже не вернешься.
— Как ты? Как брат? — Спросил я.
Девушка погрустнела, опустила глаза.
— Я — нормально. Отошла уже. Ну почти. А брат в реанимации, но стабильный. Огнестрельное ранение в живот.
— Выжил.
— Выжил, — кивнула она. Потом вздохнула. — Он врал нам. Мне, маме. А на самом деле, все это время был бандитом. Бандитом, представляешь?
— Представляю. Посидим?
Мы присели на лавочку, где я нагрел Наташе место.
— Я до сих пор чуть-чуть в шоке, — сказала девушка. — Мне казалось, что я уже давно привыкла ко всем этим перестрелкам, к бандитским разборкам. Но теперь, когда сама побывала прямо там, что-то я… что-то я не знаю…
— Ты цела, а это главное.
— А как ты спасся? — Спросила она. — Тот мужчина, я слышала, как он убил человека. На самом деле, я думала, что ты пропал, и я больше никогда тебя не увижу.
— Это очень занятная история, — улыбнулся я, а потом рассказал все вкратце и опуская самые неприятные подробности.
— Ого. Ну ты даешь, Вить.
Девушка посмотрела на меня, слабо улыбнувшись, и ее глаза будто бы чуть-чуть просияли. Потом пару минут мы помолчали. Нет, я бы мог и дальше о чем-нибудь поговорить с ней, но просто чувствовал, как Наташа подавлена после пережитого, и той правды, что открылась ей о брате. Девушке нужно было просто с кем-то помолчать. Так уж вышло, что этим кем-то стал я.
— Витя?
— М-м-м?
— Скажи, а ты тоже бандит?
— Нет, Наташа, я не бандит. Я охранник.
— Не врешь? — Она снова взглянула на меня. — Теперь мне постоянно кажется, что мне все врут. Если даже брат… Мы ведь с ним росли вместе. Он же меня защищал… А теперь, я даже не знаю. Вдруг он тоже делал что-то плохое? Вдруг он бил людей или даже… убивал?
— Я не знаю, — ответил я, глядя в просветляющееся небо, которое становилось все теплее и теплее на исходе зимы. — Покажет только время.
— Он еще долго будет восстанавливать здоровье, — сказала Наташа. — Даже ходить пока не сможет.
— По крайней мере, это значит, что он не сможет и вернутся в банду.
— Ну да. — Наташа вздохнула.
Когда мы снова помолчали, девушка встала.
— Мой обед кончается, а я еще ничего не ела.
— Почему?
— Захотела сначала с тобой поговорить.
— Вот как, — я улыбнулся. — Ну тогда беги. Покушай. Еще успеешь. Время есть.
— Угу, — пискнула она и пошла к больнице, но сделав пару шагов, замерла, обернулась. — Спасибо, Витя. Если бы не ты, я бы не разговаривала с тобой сейчас. Вообще, ни с кем не разговаривала бы.
— Если бы не я, ты в Подсолнух и не поехала бы, — я тоже встал.
— Это не так. Я собиралась встретиться там с братом. Поехать на автобусе. Если бы не ты, я бы так там и осталась. Спасибо. Я бы хотела… я бы хотела увидеться с тобой еще раз. Но только еще не знаю когда. Всю неделю работа, а на выходных я очень занята. Может, на следующей?
— На выходных я тоже занят, — сказал я серьезно. — Так, вот.
Я достал из внутреннего кармана кожанки записную книжку с маленькой ручкой.
— Диктуй номер. Я позвоню тебе, когда будет время. Может, сможем вырваться.
Наташа улыбнулась и продиктовала мне свой номер телефона.
— Спасибо, Витя, — повторила она, а потом снова зашагала к больнице.
Следующим вечером мне предстояла встреча с Сидоренко, потому я отправился к прокуратуре на автобусе. Без колес было не очень, но ничего не поделать. Пятерку я светить не хотел.
Я одолжил у одного из соседей — дядьки Сашки, большой полог, который остался у него после того, как он продал свой частный дом, и переехал в квартиру. Зачем он перетащил с собой полог, грабли, тяпку, и несколько старых покрышек, он объяснить мне так и не смог. Жил дядька Сашка один, и его однокомнатная квартира напоминала склад какого-то барахла. Благо, с пологом он расстался легко.