— Что вы себе позволяете? — Тут же возмутился Федор Иванович. — Какой вам нужен паспорт? Зачем?
— Молчать, — строго посмотрел я на него.
— Что, собственно, происходит? — Удивился Виталий Викторович.
— Есть у меня нехорошие подозрения, что вас хотят втянуть в преступную схему даже без вашего ведома.
— Верните паспорт моему дедушке. Мы уходим, — Федор Иванович тут же вырвал из рук риелотра чужие документы, взял за локоть и потянул за собой бездомного.
Я немедленно встал у них на пути. Без разговоров выдернул из рук Федора Викторовича паспорт.
— Что вы творите⁈ Да я напишу на вас заявление в милицию! — Крикнул он.
— Ха-ха, очень смешно, — поднял я на него глаза.
Потом раскрыл документ на страницы с данными гражданина. На фото был изображен хиленький, болезненно выглядящий мужчина: немного безразличный взгляд, лысина на макушке, гладко выбритое лицо.
Я снял с бездомного шапку, обнажив густые засалившиеся волосы.
— Гражданин, у нас, кажется, справился с облысением, — показал я паспорт Виталию Викторовичу. — Вот. Гляньте.
Риелтор принял документ, стал водить взглядом с фотографии на заросшего бородатого бездомного.
Тут Федор Иванович запаниковал. Он пустился прочь из вагончика, но я тут же догнал его уже снаружи, схватил за куртку.
— Помогите! Грабят! — Заорал он.
Дернув мужика за одежду, я припер его к стенке.
— Сколько?
— Ч-что? — Спросил он с ужасом, глядя мне в глаза.
— Скольких ты убил, падла?
— Я никого не убивал!
— Вот, — я показал ему развернутый паспорт. — Никита Васильевич Петренко. Это же твоя последняя жертва, так?
— Я… я… — застонал он, захлебываясь воздухом.
— Папку сюда, — грозно сказал я.
— Нет! — Испугался черный риелтор, прижав ее к груди.
Ничего не ответив, я просто отобрал ее у мужика. Отпихнул его в сторону. Тот, не решившись возразить, заторопился прочь. Оглядываясь, он с ужасом смотрел на меня.
Войдя в вагончик, я встретил на себе перепуганный взгляд риелтора и ничего не понимающий бездомного. Подойдя к столу, положил папку, расстегнул, открыл.
— Вот че-е-е-ерт… — протянул Виталий Викторович.
В папке находились документы: несколько чужих паспортов, договоры дарения и купчие, документы о регистрации по месту жительства на имя все того же Федора Викторовича, причем на разные квартиры, несколько договоров на право владение и собственности на имущество.
— Вот че-е-е-е-ерт… Это ж что выходит? — риелтор даже привстал. — Чуть не попал?
— В преступлении вас не обвинили бы, но по ментам походить пришлось бы, если что.
— Черт бы их всех побрал, — сел Виталий Викторович на место. — Мало нам пожара, еще и это!
— Успокойтесь. Все нормально, — сказал я. — У меня в органах есть опер знакомый. Передам все документы ему, и пусть работает. Радуйтесь, что хоть эта беда вас миновала.
— И правда, — кивнул риелтор. — А откуда вы знаете о пожаре?
— И это тоже долгая история, — вздохнул я, — я че пришел-то. Квартира мне нужна. Не нашли?
Риелтор оторвал глаза от чужих документов, посмотрел на меня сначала растерянно, потом засуетился.
— Да-да. Есть у нас для вас несколько вариантов. Но сообщить не успели, простите. Сами понимаете, форс-мажор.
— Понимаю, кивнул я.
— Катенька! — Позвал риелтор секретаршу. — Ну-ка, откопай-ка номера по тем квартирам, что мы нашли для Виктора! Подумать только! Черные риелторы! — Добавил он, явно еще не отойдя от произошедшего.
— У меня к вам еще просьба будет, — глянул я на Виталия Викторовича.
— Да, конечно, какая?
— А нежилыми помещениями вы не занимаетесь? Мне нужно помещение для моего агентства.
— Сожалею, не занимаемся, — покачал он головой. — Хотя… Верочка, — обернулся риелтор к супруге. — Найди мне номер Сережи Брагина.
— Где я тебе его откопаю⁈ — Возмутилась супруга Вера.
— Где-где! У себя! Я тебя просил записать, ты че, забыла⁈
— Я ничего не забываю! Не то что некоторые!
— Ну так давай, ищи! Значит, записала!
Женщина забухтела себе под нос, уткнулась в толстую тетрадь, стала листать.
— Извините за это, — растерянно улыбнулся Виталий. — Супруга у меня упрямая, что твое палено. Но я ее все равно люблю.
Женщина снова забухтела, а я не ответил, только улыбнулся.
— Но думаю, найдем для вас местечко. Есть одно на примете. Все же вы мне помогли с этими, черт возьми, черными риелторами. Отвели беду. По правде сказать, послушай я вас раньше, сидел бы до сих пор в старом офисе.
— Сделанного не воротишь. Я рад, что вы набрались смелости работать дальше.
— А как же? Мне семью кормить надо. У меня дочь мечтает в Гнесенку поступать. Она у меня на скрипке играет. А это в другой город ее отправлять, денег надо немерено. Нам только работать, по-другому никак!