— Перестань ты орать, черт возьми!
Кэс вновь бессмысленно зашагал взад-вперед.
«Если он снова примется выкручивать свою дурацкую шляпу, я спячу или утоплюсь! Видеть его больше не могу…»
— Там, в реке, — Свэл, — выдавил наконец Кэс, весь дрожа от возбуждения.
И вдруг он замолчал, внезапно вспомнив, что уже говорил об этом, когда Митч чинил дамбу. А вот сейчас Митч растянул на дереве мешки и сделал что-то вроде навеса.
«Я все ему уже сказал, и он прекрасно все знает, но у него такое черствое сердце, что продолжает заниматься всякой ерундой…»
— Ты что там спрятал под мешками, Митч? — начал он. — Ты что…
Глаза его полезли на лоб от изумления, старик рванулся к дереву, отшвырнул мешки и рухнул на колени:
— Свэл! Свэл!
Митч в панике кинулся между ними.
— Не трогай ты его! Черт побери, не трогай его руку! Оставь его в покое!
С трудом сумел он удержать старика, дрожавшего всем телом.
Свэл приоткрыл глаза.
— Что за шум? — простонал он и тут увидел Кэса.
— А он откуда взялся? У нас семейный совет, что ли?
— Что с рукой, Митч? Что ему сделали с рукой? — не унимался Кэс.
— Змея. Гремучая.
— Врача ты звал? Нужно увезти его отсюда. Сходи за повозкой! Мой бедный мальчик, бедный мальчик!
— Чего он так орет! — не выдержал Свэл. — Как старая баба. Так вся округа сбежится.
Митч тряхнул отца. Как ни тяжело это было, но иначе не получалось.
— Да перестань ты! Замолчи! В долине его ищут полицейские.
— Но ведь его змея ужалила! — вырывался Кэс. — Его нужно к врачу!
«Неужели он так и не поймет?» — отчаялся Митч.
— Не можем мы везти его к врачу. И ничего это не даст. Ты хочешь, чтоб его таким увидела Джесси? Ты хочешь сдать его таким в полицию? Мало того, что с ним уже было?
— Просто скажи ему, чтобы заткнулся, — ледяным тоном бросил Свэл.
— Ты хочешь, чтоб его поймали? И эта стерва продолжала разыгрывать комедию, словно муж погиб нарочно для того, чтобы она попала в газеты?
— Но ведь его змея ужалила! Змея! — упрямо повторял Кэс, не обращая никакого внимания на слова Митча.
Свэл молча прислушался и негромко спросил:
— О ком ты, Митч?
— О Джой, — в сердцах бросил тот, — хоть она тебе и жена, я не позволю…
И только тут до него дошло, что Свэл не знает — та здесь.
— Она приехала сюда месяц назад. А вот сейчас кривляется перед газетчиками…
— Сходил бы за повозкой, Митч, — вмешался Кэс. — Не видишь, что ли?
— Матчи ты! — одернул его Митч.
«Не надо было старику сюда лезть», — подумал он.
— Замолчи! Ни о какой повозке речи быть не может!
— Митч, подожди, — внезапно севшим голосом сказал Свэл. — Пожалуй…
— Что? — удивился Митч.
— Мне все хуже… Боюсь, что я не выдержу…
Митч пристально взглянул на него.
«Бредит? Ведь врач ничем уже ему не поможет».
— Ты хочешь в дом? — пригнувшись к Свэлу, спросил он.
— Да, хотя, видно, уже поздно… Я умираю, Митч. Я… — он помолчал, словно собираясь с силами. Митч ждал. — Я не хочу умирать под дождем в грязи.
Они ушли, торопливо карабкаясь по тропе, чтобы запрячь мулов и вернуться с повозкой. Свэл долго лежал неподвижно, раздумывая:
«Он в правом кармане куртки, значит, нужно вытащить и переложить в левый. С правой рукой все ясно, я даже шевельнуть ей не могу.
Значит, она все время была здесь, а я не знал! Забавно! Ладно, пора за дело. Переложить револьвер в левый карман. Сработает он или нет — не ясно, раз побывал в воде. Нет, это автоматные патроны промокают, а эти медные, они получше и должны остаться сухими. Но этого уже не проверить».
Левой рукой он с натугой ощупал карман куртки, стараясь не задеть безжизненную правую. И вдруг он оказался на морском песке летней ночью. В купальнике при свете звезд Джой была восхитительна. Но, повернувшись к нему, вдруг исчезла. И где-то за спиной опять завыла сирена, перед глазами замелькали дворники, стремительно понеслось мокрое шоссе.
Когда они ушли? Придя в себя, он снова очутился на земле, все так же положив на грудь левую руку.
«Надо поторапливаться, — подумал он. — Бог весть сколько я провалялся без сознания».
Медленно сунул левую руку в карман, нечаянно задел правую — и в глазах потемнело от боли. Но он уже схватил револьвер и тащил его из кармана.
«Выстрелит или нет? Проверить это можно только одним способом. И если продержусь — то проверю».