Коннорс почувствовал ледяной комок внизу живота. Время его не вылечило. Шад уселся рядом с ним на кровати и положил руку Эду на колено.
– Ну, старина, расскажи, как все это произошло как раз в тот момент, когда я так доволен нами обоими! Именно сейчас, когда я похвалил себя за то, что верил в тебя все эти годы, этот тип вошел в мою комнату...
– Какой тип?
– Какой-то инспектор из прокуратуры. Он спросил меня, знаю ли я, где ты находишься. Сначала я подумал, что это налоговый инспектор, собирающийся освежевать тебя. Я стал объяснять ему, что в прошлом у тебя были маленькие заработки и что ты отправился в Мексику писать серьезный роман. Тогда он представился и объяснил, почему он хочет тебя видеть.
– Вспомни поточнее, что он сказал? – забеспокоился Коннорс. – И что хочет от меня прокуратура?
Шад закурил сигарету и протянул пачку Коннорсу.
– Полиция Урапана, это, кажется, один из городов Мексики, обвиняет тебя в убийстве Санчеса. Кроме того, ты еще обвиняешься в нанесении побоев, в ранении и в покушении на жизнь генеральской персоны Эстебана.
Значит, выскочить из этой истории Коннорсу не удалось.
– Это еще не все, – продолжал Шейфер. – Он просил полицию Нью-Йорка арестовать тебя, и, как только ты окажешься в камере, мексиканская полиция пришлет своего специального прокурора со всеми необходимыми документами для выдачи тебя как преступника.
Ледяной комок в желудке все больше беспокоил Коннорса. Вероятность такого исхода приходила ему в голову, но он гнал ту мысль от себя. Эд старался уверить себя, что, как только он с Элеаной пересечет границу, дальше все пойдет хорошо, а генерал Эстебан не предпримет демарша, который поставит его в неловкое положение.
– А что, этот тип из прокуратуры не упоминал больше никого в связи с этой историей? Он не называл имени Элеаны Хайс?
– Нет, не называл, – покачал головой Шад. – Ну, давай, рассказывай мне всю эту историю. Это ты убил Санчеса?
– Нет.
– Эд, ты не врешь?
– Я тебя не обманываю.
– Тогда почему мексиканская полиция вешает на тебя это убийство?
Коннорс рассказал Шаду все. Это заняло у него больше часа. Когда он закончил свой рассказ, Шейфер вскочил на ноги.
– Вот, черт возьми! И ты использовал эту историю для своего романа? Это дядя Элеаны убил Санчеса?
– Так только в моем романе, – покачал головой Коннорс. – Вспомни, ведь я сказал тебе, что все изменил. Так интрига выглядит гораздо лучше.
– Тогда кто же убил его? Ее отец?
– Не знаю. Если рассмотреть все обстоятельства, то логично будет подозревать ту, о которой писали газеты Мексики, – прекрасную сеньору под густой вуалью, которая провела с ним ночь, его последнюю ночь на этой земле.
– Если женщина закрыла лицо густой вуалью, то как можно узнать, что она красива?! – завопил Шад и налил себе еще один стакан холодной воды. – Нет, я считаю, что нужно отбросить эту версию. Это не что иное, как газетная утка. Если женщина, которую увез Дональд Хайс, умерла десять лет назад, то она не может быть этой красавицей под вуалью. А по какой же причине тогда другая мексиканка или мексиканец могли носить медальон Дональда Хайса? Нет, это не простое совпадение. В медальоне действительно находился портрет матери Элеаны?
– Так мне сказала сама Элеана.
– Ее отец действительно покинул Соединенные Штаты Америки в связи с возможным обвинением в убийстве двадцать лет назад?
– По ее словам, именно так.
– И он сбежал в Мексику?
Коннорс подтвердил это.
– Хорошо, отец сбежал в Мексику и в течение десяти лет посылает через адвоката Санчеса пятьдесят долларов ежемесячно на содержание и воспитание своей дочери... Тогда зачем осложнять ситуацию? Это он убил Санчеса. Именно так надо на это смотреть. Он помогал содержать дочь, но не хотел, чтобы совали нос в его дела. Особенно его дочь... Двадцать лет – это много. Кто знает, он мог стать там крупным бизнесменом или полицейским высокого ранга, слишком высокопоставленным, чтобы рисковать своей репутацией.
– Вполне возможно, – согласился Коннорс.
Шад похлопал Коннорса по колену.
– Наверняка это так и произошло. Что ему терять? В убийстве обвиняют только раз.
Этот разговор действовал Коннорсу на нервы. Он растянулся на кровати и рассмеялся.
– Что это ты развеселился? – поинтересовался Шейфер.
– Это твоя версия. Если ее использовать в одном из моих детективных романов, то даже авторучка воспламенится.
– Весьма возможно, парень, – ответил Шад, – но я не претендую на лавры писателя. Ты пишешь, а я продаю твои творения. – Он открыл портфель и достал оттуда контракт с "Таннер Пресс". – Что ты на это скажешь?
Коннорс пробежал глазами условия контракта.
– Великолепно! Но есть одна закавыка – я не могу подписать его.
– А почему? – спросил приготовивший ручку Шад.
– Из-за этого предписания на арест. Полагаю, ты обещал представителю прокуратуры найти меня?
– Я действительно мог ему это обещать.
– Значит, если я подпишу контракт, а ты не известишь полицию о моем появлении, то ты становишься, во всяком случае теоретически, причастным к обвинению в убийстве.
Шад протянул Коннорсу ручку.
– Ради первого контракта с "Таннер Пресс" я готов пойти на такой риск. Подпиши все четыре экземпляра. И кроме того, ты же не убивал этого типа.
Коннорс подписал четыре листа.
– Это еще надо доказать. А если наши полицейские согласятся меня задержать и отправят в Урапан, у меня будет столько же шансов вернуться оттуда, сколько у республиканца стать губернатором Южной Каролины. – Эд подул на свою подпись, чтобы чернила поскорей высохли. – Черт с ним! Во всяком случае, приятно сознавать, что я все же смог достигнуть желаемого!
– Слушай, не будь идиотом, Эд! – усмехнулся Шейфер. – Мы немедленно включим в эту игру лучшего адвоката Нью-Йорка. Кто имеет право дать указание задержать тебя?
– Не знаю, – признался Коннорс. – Когда речь идет о выдаче в другой штат, обращаются к губернатору штата. Но когда речь идет о другом государстве, полагаю, что мексиканские власти должны обращаться к генеральному прокурору нашего государства, а тот, в свою очередь, должен обратиться к губернатору штата для принятия необходимых мер. Но я не ведаю, кто будет рассматривать это дело – судья штата или федеральный судья.
– Отлично! – воскликнул Шад. – Отлично! – Его острый ум уже схватил все детали. – Разрешение на задержание должно исходить от судьи, будь то федеральный судья или судья штата. Остается лишь рассказать всю историю вышеозначенной Элеаны Хайс, и никакой судья не даст санкции на твой арест. Теперь, когда мне известна вся эта история, я позабочусь о ее сенсационной публикации. И ты можешь держать пари на все свои деньги, что издатели "Таннер Пресс" постараются, чтобы твои объяснения появились на первых страницах всех газет Америки. Эта девица Хайс в Нью-Йорке?
– Нет, в Блу-Монд, штат Миссури.
Улыбнувшись, Шад еще раз похлопал Коннорса по колену.
– Тогда, прежде чем я свяжусь с прокурором и даже раньше, чем я обращусь к адвокату, ты немедленно прыгнешь в самолет на Блу-Монд и отправишься предупредить ее. – Улыбка сползла с лица Шада. – Тебе не трудно будет заставить ее рассказать все судье?
Прежде чем ответить, Коннорс закурил сигарету и несколько раз глубоко затянулся.
– Поставь себя на ее место...
– Что ты хочешь этим сказать?
– Поставь себя на место Элеаны. Представь себе, что ты учительница, что тебе двадцать три года, теоретически девственница и что ты готовишься выйти замуж за двадцать миллионов долларов...