Так что, по всему, сейчас я нахожусь на стадии торга. И с собой торга. И, что главное, с ним. Да только что выторговывать, если мне от него ни-че-го не надо?! Разве только его не знать? Но это, конечно же, невозможно. Наше знакомство – свершившийся факт. Как и его присутствие в нашей жизни. Ну, не шутил же Астахов, когда сказал, что с ним теперь придется считаться!
Значит, нужно принять этот факт и научиться как-то жить дальше. Согласовать эту самую жизнь по пунктам. Ведь если верить адвокату, у Астахова такие же права на ребенка, как и у меня. Он вообще может настаивать на совместной опеке. Или даже на том, чтобы наш малыш проживал с ним! Да, суд, как правило, становится на сторону матери. Но это честный суд. Наша же страна знает не один десяток кейсов, когда именно мать оставалась не у дел. Это сейчас Астахов выглядит здравомыслящим и адекватным. Но что будет, если наступить ему на больную мозоль? Я не знаю! Я вообще ничего о нем не знаю. Только кожей ощущаю его мужской интерес. Который все лишь усложняет. Чувство бессилия такое – что хоть на стены лезь.
- Даная Васильна, вы кушайте, что все цело?!
- Не хочется. Может, в бассейне нагуляю аппетит. Ты вызвала такси?
- Да. Через пару минут подъедет.
- Я на улице подожду.
- Там холодно!
- Ничего. Я оденусь потеплей. Хочется подышать.
Надеваю куртку, обматываюсь шарфом. Подхватываю рюкзак и спускаюсь вниз на лифте. На улице еще толком не рассвело. За ночь подтаявший было снег взялся коркой. Осторожно шагаю на тротуар. Вокруг невероятная красота, деревья тоже во льду. И это такая редкость. Задираю голову к желтым фонарям, в свете которых кружится снег, и… поскальзываюсь. Благо не успеваю даже испугаться, когда меня подхватывает чья-то твердая жилистая рука.
– Осторожней.
– Ты?!
– Подумал, что без колес тебе, наверное, нелегко приходится, и решил закрыть эту проблему.
В отличие от меня, он без шапки. И в свете уличных фонарей его седина на висках блестит так же ярко, как запутавшиеся в волосах снежинки. Я залипаю.
– Ты приставил за мной слежку? Откуда тебе известен мой распорядок дня? – понимание ситуации снисходит на меня постепенно. Я раздраженно выдергиваю руку и возмущенно таращусь. А этому хоть бы хны. Стоит, вон, улыбается.
– Я просто хочу позаботиться о вас с малышом. Это плохо?
Я не знаю! Меня пугает, что этот человек так… так бесцеремонно врывается в мою жизнь. А еще то, как остро я на него реагирую. Мне бы бежать от него со всех ног. Но почему-то рядом с ним, таким все-под-контролем-держащим, я чувствую себя в безопасности. Обманчивое… обманчивое ощущение! Ведь если мне что-то и угрожает, то именно он.
От автора: друзья, не забывайте добавить книгу в библиотеку, если вам она нравится, и подписаться на автора, чтобы не пропустить новинки. Благодарю за теплый прием моей книги. Хорошего вам дня.
– Мне от тебя ничего не нужно.
– И это меня несказанно радует, – ничуть не смущаясь, усмехается Георгий. – Пойдем. Я просто тебя подвезу.
Возражать глупо. Достаю из кармана телефон, отменяю через приложение машину и шагаю по дорожке к калитке. Астахов настигает меня тут же. Вновь подхватывает под локоть. С удивлением понимаю, что так мне гораздо увереннее шагать по неочищенной от наледи плитке. Меня накрывает опасное чувство защищенности. Сладкое.
В машине демонстративно молчу и смотрю в окно. А он, не спрашивая дороги, ведет авто в нужном направлении. Понимаю, что мы впервые с ним действительно наедине. И от этого тоже становится как-то волнительно. Соскальзываю на его уверенно лежащие на руле руки. Большие. Загрубевшие руки… Представляю, как он держит в них нашего сына. Закусываю губу, медленно отворачиваюсь, но прежде он ловит мой взгляд.
– Первый раз вижу тебя в куртке, – выпаливаю я.
– Глупо ехать в бассейн в пальто или костюме.
В бассейн. Ну, да. Он ведь даже не соизволил поинтересоваться адресом! От мысли, что за мной реально кто-то шпионил, становится не по себе.
– Собираешься поплавать?
– Мне кажется, это неплохой вариант совместного времяпрепровождения. Нам же нужно с чего-то начинать. Объяснишь, почему злишься?
– Потому что ты за мною следишь! Считаешь, это нормально?
Астахов на меня не смотрит, следит за ситуацией на дороге. Трет лицо.
– Да нет. Ненормально, конечно. Ты меня пойми. Я же привык все контролировать. А тут… даже непонятно, куда все катится. Допускаю, что перегибаю. И каюсь.
Меня неожиданно до костей пробирает его откровенность. Какая-то совершенно мужицкая, неприкрытая честность. И то, что он посчитал нужным это все объяснить, само по себе бесценно. Потому как вряд ли он привык объяснять. Или перед кем-то отчитываться. Злиться на него теперь совершенно невозможно.