– Не только, дочка, – мужчина сел в кресло и взглянул на Дуню, – мне нужна твоя помощь. Мелкое одолжение, так сказать. Поможешь ты мне, помогу и я тебе.
– Мне от вас ничего не нужно! – прищурилась Дуня.
– Евдокия, ты бы сперва выслушала меня, а потом уже дерзила родному отцу, – насупился пожилой мужчина и потянулся рукой во внутренний карман пиджака.
Коротков извлек свернутую вдвое папку и положил ее на диван.
– Вот, можешь изучить. Пожалуй, даже придется к юристу заглянуть, – лениво протянул отец. – Эту квартиру я купил для твоей матери. Скажи, ты ведь не оформила на себя жилплощадь после смерти матушки? Нет? Выходит. И жить тебе негде.
– Это моя квартира! – прищурилась Дуня.
– А по бумагам эта жилплощадь принадлежит мне, – резко произнес Коротков и поднялся из кресла, поправил пиджак, взглянул на Дуню: – А еще, тот кредит, что ты брала год назад. Он ведь так и не погашен? В банке брала? А договор внимательно не прочитала, дочка.
– Бред какой-то! – опешила Дуня. – Я ничего не брала! Я… Это все ложь!
– Евдокия, ты не горячись, – примирительно проговорил отец, разводя руки, – это ведь всего лишь деньги. Мелочь. Но я все оплачу. Если ты мне поможешь. И квартиру перепишу на тебя, не волнуйся.
– Идиотизм какой-то! – не могла никак успокоится Дуня, лихорадочно листала документы, которые принес отец. И от сумм, прописанный в них, Дуне становилось плохо. Еще и квартира… Боги! Что вообще происходит?!
– Тебе ничего особенного не нужно делать, дочка, – продолжал говорить Коротков, его и отцом даже в мыслях Дуня не могла назвать, что-то мешало. – Ты все уже сделала. Всего лишь пообщаться с Ирбисом. Ты ведь уже была… с ним?
– Убирайтесь! – повысила голос Дуня.
– Это моя квартира, дочка, – напомнил Коротков, а потом вдруг неожиданно вздохнул, словно осекся: – Послушай, Евдокия… Я не с того начал. Разучился нормально общаться с нормальными людьми. Дело ведь не в этой квартире, и даже не в том «бабле», что ты задолжала банку. Дело в другом. Долбаный Ирбис все у меня отнял. Все! Я бы убил с-с-суку, да он какой-то неубиваемый. Обложил меня по всем фронтам. Долг выставил такой, что я не потяну. Помоги мне, дочка, а? Дело ведь не хитрое. А ты у меня красавица. Чуйкой чую. Потолкуй с ним полюбовно, хорошо? Тебе все равно денег негде взять, а долг не отдашь, без крыши над головой останешься.
– Мразь! – прошипела Дуня.
– Всего лишь твой отец, – вскинул мужчина бровь и вышел в коридор. – У тебя два дня, девочка. Либо достаешь деньги, либо идешь к Ирбису. Выбор за тобой, но учти, что мои ребятки будут рядом. Присмотрят за тобой и этой, как ее… Анной?
Отец открыл дверь, а в подъезде уже маячила пара плечистых парней. В одном из них Дуня узнала того самого незнакомца, который бегал в парке. Выходит, это люди отца следили за ней?
Дуня со всей силы хлопнула дверью, когда отец вышел на лестничную площадку. Руки тряслись. Хотелось выть в голос. Или кого-то ударить. Больно. Выплеснуть всю злость на другого человека.
Шумно выдохнув, Дуня глянула в глазок. Амбалы так и стояли под дверью, словно караулили ее.
Девушка решила, что не станет это все терпеть. Позвонила в полицию.
Спустя десять минут, в подъезд вошли доблестные служители порядка. Под зорким взглядом Дуни через глазок, амбалы о чем-то побеседовали с представителями закона. Девушка захлебнулась от возмущения, когда увидела, как несколько крупных купюр перекочевали из рук бандитов в руки полиции. И стражи скрылись.
Вот и все. Ничего не изменить. А на телефон пришло сообщение.
Незнакомый номер сообщал место, время, дату. Ночной клуб, о котором Дуня только слышала, но никогда там прежде не была.
Выходит, отец уже все просчитал и принял решение за нее.
Гад. Сволочь!
Все они одинаковы. И Ирбис, и Коротков!
– Дунька, ты чего?
Анютка, как чувствовала, примчалась этим же вечером, когда Дуня не ответила на вызов. Открыла замок своим ключом и уставилась на сидевшую в коридоре прямо на полу девушку.
– Ну-ка вставай, подруга! Нечего сидеть на сквозняке, – ворчала Аня.
Сквозняк? А Дуня даже не заметила. Сидела и думала обо всем, и даже слез не было. Закончились. Да и толку от них?
– Что стряслось, Дунь? Рассказывай! – не отставала Аня и сама принялась хозяйничать на кухне. Разобрала продукты, которые Короткова купила перед встречей с отцом. Вскипятила чайник.
Девушка вздохнула. Не было у Дуни желания обременять своими проблемами Анюту. У нее и своих забот хватало.
И почему-то вспомнился Ирбис. Пусть и жуткий человек, страшный. Но в его доме Дуня не чувствовала себя продажной девкой, которой легко воспользовался кто-то чужой.