Её отчаянные мольбы заставили нас поверить её словам. Я что, действительно болтаю с вампиршей?! Но тогда смертельная опасность грозит и нам с Панкратовым! Если освободить эту связанную личность, где гарантия, что она не вонзит клыки в наши шеи?
— Послушайте меня, парни. — Незнакомка поменяла тембр, говоря спокойно и доходчиво. — При свете дня вампирши не представляют опасности, вы не рискуете ничем…
— Но все вампиры выдуманы! — опять воскликнул Панкратов.
— Вы поверите в это лишь тогда, если меня спалит солнце? Гляньте лучше на землю.
Мы глянули вниз. Тень от угла дома становилась короче с каждой секундой, лучи солнца коснулись кровавых капель на траве. Спустя пару мгновений они загорелись так, словно траву облили бензином.
Нас это впечатлило. Я, наконец-то, осознал, что ситуация действительно критическая.
Превозмогая ужас и неожиданное отвращение, я наклонился к вампирше. Когда спешишь, всё выходит гораздо хуже, нежели в спокойной обстановке. Я долго возился с узлами, которые не желали поддаваться. Панкратов наблюдал за происходящим со стороны, сочувственно вздыхал, но не вмешивался, а лучи солнца продолжали сжирать спасательную тень… Вампирша безучастно ожидала своей погибели. Стало казаться, что она уже умерла и мои усилия совсем напрасны. Я уже приготовился завыть от собственного бессилия, когда верёвка вдруг поддалась и немного ослабла. Вампирша, поразительно быстро выдернула руки из петли, а затем тёмной тенью проскользнула внутрь дома. Почти сразу после этого в месте, где она лежала, загорелась трава и пламя уничтожило последние следы её пребывания.
— Что теперь-то? — Панкратов прервал длительное молчание.
— Разойдёмся по домам, пока предки ещё спят.
— А она?
— Панкратов, давай не будем совать свои шнобели в чужие дела.
— А ты кончай говорить словами своего папы, Акуличев.
Снова посмотрев на обгоревший дом, ставший укрытием для настоящей вампирши, мы пошли по дороге к Борисовке.
***
Завтрак прошёл в сумбурной обстановке. Папа, обнаружив беспорядок во дворе, долго ругался и проклинал местное хулиганьё за то, что те совсем распустились и видать, в их детстве им недоставало ремня и хорошей взбучки за свои несуразные выходки. Потом он выпил припасённую бутылку пива и с матерками отправился чинить поломанный забор, пострадавший во время ночной драки. Хамать я расхотел. Заслышав стук папиных инструментов вперемешку с бранью, я понял, что это надолго и, отодвинув от себя стакан немного скисшего молока, которое я и без того не выношу, удрал из дома.
Дачный дом, принадлежавший дядюшке Тима Панкратова, виднелся ещё издали. Фасад двухэтажного дома был из деревянных брусьев. Тима был во дворе. Он сидел на качели с книгой в руках. Книга была вверх-тормашками и явно не занимала его.
— Тим, о чём задумался?
Он кивнул, затем горячо и волнительно заговорил:
— Послушай, мы что же, вычеркнем случившееся из своей жизни? Пересечься с необычным чудом природы, правдивым явлением и забыть об этом, словно ничего не произошло?
Мы начали спорить некоторое время, Панкратов сумел уговорить меня наведаться к скрывавшейся в заброшенном доме вампирше.
Обрадовавшись, он вскочил с качели и помчался в дом, вернувшись оттуда с пледом через плечо:
— Ей там, скорее всего, зябко и некомфортно.
— Хорош, Тим. Все вампиры — мертвяки, спящие в своих гробах и ничего не чувствующие. И знаешь, я что-то не догоняю: ты сначала боялся до неё дотронуться, а теперь…
— Я имел время это обдумать. Она выглядела очень несчастной.
— Тогда поспешим.
Идя по главной и единственной улице Борисовки, я не мог решить, правильно ли поступаю.
Внутренний здравый голос подсказывал: мы совершаем огромную ошибку. Одно дело оказать помощь попавшему в беду животному, совсем другое — по своей воле искать встречи с вампиршей. Интерес толкал нас вперёд, навстречу неизвестному.
Вскоре деревню мы миновали, оказавшись на сером пыльном асфальте дороги… После яркого летнего денька заброшенный дом напоминал ледяной склеп. Воняло до сих пор не выветрившейся гарью и сыростью, продвигаться дальше мешал всюду валявшийся обугленный мусор. В доме было довольно светло — свет проникал через проём двери и узких забитых досками окон. Потолок был полуразрушенным, что задувал ветер, только в углах выделялась темнота.
— Ау, вы тут? — тихо окликнул Панкратов, но ему никто не ответил. Тимофей повертелся по сторонам, осматриваясь. — Она не могла уйти до захода солнца. Неужели она умерла?
— Тим, пошли лучше. Тут скверно.
— Зачем вы явились? — внезапно раздался тихий голос.