Колдун задёргался и пытался освободиться от стягивавших его верёвок. Огонь от спички лизнул факет в руке охотницы, и она неспешно пошла к костру.
— Я освобожу мальчиков!
Алекса немного притормозила.
Воздух дрогнул, и по поляне разнёсся крик пришедшего в себя Панкратова:
— Я где?! Помогите!
Охотница передала факел Стилете и подошла к мальчишкам. Она взяла Тимофея за подбородок и внимательно посмотрела ему в глаза.
Затем так же придирчиво оглядела Ханова и внезапно толкнула его в руки своей помощницы:
— Этого — на костёр!
Алекса проигнорировала наше возмущение и равнодушно наблюдала, как несчастного Ханова привязывают к столбу около колдуна.
Наконец, она жестом приказала молчать и соизволила пояснить происходящее:
— Ему не помочь. Если его не уничтожить сейчас, потом проблем не оберёшься. Видите, его волосы стали рыжими…
Охотница, упиваясь своим могуществом, явно перегнула палку, расправляясь с жертвой магии так же, как и с колдуном.
Нужно было спасать Ханова, но что я, Митька и Тима могли противопоставить трём взрослым женщинам? А Пашка, видать, был на их стороне.
Тем временем колдун не оставлял попыток вернуть обратно свою драгоценную и невероятно длительную жизнь:
— Охотница, ты пришла за камнем. Забери его в обмен на мою свободу.
— Если бы мне необходим был кристалл, я бы узнала, где ты его прячешь. Имеется много способов разболтать колдунов. — Она подхватила факел и подошла к костру. — Мне важнее избавить это место от нежити.
— Никакими пытками ты не заставишь меня говорить. Поклянись, что сохранишь мне жизнь, и тогда ты получишь камень.
— Ладно, — неожиданно согласилась Алекса. — Клянусь, что если с твоей помощью я завладею осколком магического камня, то в этот раз отпущу тебя с миром.
— Я знаю, Алекса, ты не обманешь. — Колдун пристальным взглядом посмотрел в лицо охотницы. — Иди в деревню, к дальнему колодцу. Подними нижнюю досточку обшивки с восточной стороны. Там тайник. В тайнике записка с планом, где сказано, куда спрятал я камень. Правда, записка на старом латинском языке…
— Не переживай обо мне, это мы проходили в школе, — усмехнулась Алекса. — Стилета, отправишься со мной, а вы, друзья мои, пока расслабляйтесь и наслаждайтесь природой. Если колдун соврал, мы ещё успеем поджарить его. Ята, пригляди за ребятками, чтобы они не разбежались раньше времени.
Едва они ушли, Ята обмотала мои руки верёвкой и привязала к ближайшему дереву. То же самое она проделала с возмущённым до глубины души Панкратовым.
Других она не тронула, видать, охотницы им доверяли.
Женщина туго затянула узлы и с удовлетворением посмотрела на свою работу:
— Так-то лучше! И не старайтесь спасти своего дружка, он теперь хуже любого вампира, вы уж поверьте!
Ята знала своё дело и расположила верёвочный узел так, что до него нереально было дотянуться.
Освободить руки, привязанные к столбу дерева за спиной было невозможно и я облокотился на ствол дерева и начал следить за вороной, сидевшей недалеко.
Чёрная птица нахохлилась и тревожно глядела на костёр.
— Это ты спасла нас от дерева-убийцы? — поднял башку Тима.
Ворона не пожелала слушать Панкратова и взмахнула тёмными крыльями, перелетев поближе к костру. День протекал медленно и лениво. Мы с Тимофеем коротали день, как псы на привязи. Правда, жаловаться было не на что: Ята накормила нас сытным и приготовленным на костре обедом и не давала скучать, развлекая рассказами из жизни охотниц на вампирш. Значительную часть времени она проводила за выстругиванием новых кольев, а изредка отправлялась на разведку.
Охотница следила за тем, чтобы дачники не забрели к костру инквизиции, который возвышался посреди лесной поляны.
Когда настал очередной обход, я обратился к Пашке, оставшимся за старшего:
— Пашка, по старой дружбе помоги нам удрать. Мы приведём помощь и спасём Ханова. Он ни в чём не виноват!
— Александра Владимировна считает, что его нужно сжечь.
— А если она решит, словно и я колдун?
— Тогда и тебя сожжём.
После подобного ответа продолжать дискуссию расхотелось. Я посмотрел в сторону зловещего костра. Два поникших, измученных ожиданием расправы колдуна пару часов недвижимо стояли у столба, обложенного дровами. Смотря на них, я опять подумал о Кровавой Алексе. Кто она — героиня либо негодяйка, борец со злом либо жестокая убийца? Она уничтожает зло, но причиняет боль, спасает людей, но не жалеет их. Кристиана же мягче и добрей, только питается кровью людей…